Мы переглянулись с Лилией и, осторожно ступая, заняли свои места в пентаграмме. Темные и Тьяна тесным кольцом встали вокруг. Сейчас я увидела почти всех риирцев, с любопытством глядевших на меня из-под темных капюшонов разноцветными глазами невероятно ярких оттенков. Смертоносное для любого врага темнейшее воинство – это я уяснила, как никто другой.
От волнения облизнув губы, я начала ритуал. Древнейший, как сама жизнь, созданный на заре времен, когда люди гораздо больше почитали богов и, не боясь тревожить их покой, призывали обратить внимание на происходящее на Эйре. Судить, миловать. Люди искали истину у бессмертных. Про обряд мне когда-то рассказывала мама, показывая странички древнего, заботливо хранимого фолианта. Покойная королева, происходившая из другого рода, обладала даром материалиста и очень любила книги.
Именно ритуал божественного очищения я решилась провести после того, как накануне Тьяна нашла книгу в родительских покоях и отдала мне.
Отрешившись от сущего, я полностью раскрылась перед миром: больше не существовала как личность, став частичкой Эйра, такой же, как и находящаяся рядом со мной Лилия. Тишину разрезал мой сначала тихий, затем все усиливающийся магией голос, речитативом устремлявшийся вверх, а потом словно с обрыва падавший вниз. Я хотела дозваться хоть кого-нибудь из богов – создателей Эйра за помощью.
В какой-то момент мое сознание будто разделилось на две части. Одна тряслась от страха, ведь ритуал слишком сложный, старый, вдруг не получится; вторая растворилась в происходящем. Я истово просила высших, умоляла, на древнем языке взывала к их милости.
Мы с Лилией синхронно полоснули ножами по ладоням – боль и кровь в качестве платы за помощь, дабы люди не тревожили покой бессмертных по пустякам. Алая кровь обильно закапала в чашу в центре пентаграммы, высасывая из нас силу. Боги, только бы ее хватило до конца ритуала…
Мой голос дрожал от эмоций, скопившихся в душе за годы изгнания, и я щедро отдавала их, вкладывая в призыв. Так много боли, страхов, неудач и обид, а теперь – любви и надежды.
Сначала вспыхнул сапфир во втором луче пентаграммы, на миг ослепив яркой вспышкой. В лицо подул ветер, но не колючий и морозный, царапающий нежную кожу, а теплый. Ветерок мягкой лаской прошелся по щекам и рванул к другим участникам действа. Я задохнулась от радости – меня услышал Бог Ветров!
Следом зазвенела песня, слов которой было не разобрать, но именно под эту мелодию напевает колыбельную каждая мать Эйра своим детям. Она идет от самой души, а слова рождаются сами по себе. Это Богиня Любви явилась!
