– Да-да! – опять подтвердила блондинка. – Оправдывайся теперь. Дотянул, как и Шейго, до кровати. А если бы вы своевременно рассказывали…
Кажется, блондинку кто-то оборвал: за дверью послышались возня и ворчание. Хейго, скрипнув зубами, продолжил:
– Прости за то, что принес тебе столько боли и напугал опять. Прости. – Он сжал меня в объятиях, будто я опять собралась убегать. – Оли, я думал, что успею объяснить.
Как всегда, в голосе Хейго я не услышала ни притворства, ни лжи. Обняла его за торс, судорожно всхлипнув:
– Рассказывай!
– Ты видела нас в истинном виде, мы – чистая Тьма. Раньше, когда существовал Риир и разнополые сущности, мы обменивались частью друг друга, проходя слияние. И становились едины, двумя половинками одного целого, обретали стабильную физическую форму, не нуждаясь при этом в постоянном контакте. Мы почти не менялись внешне. Были элементалями… а люди – нет.
– Я помню, мы неровня вам, слабые…
– Вы слабые маги, но душой сильнее любого элементаля, – поправил меня Хейго. – Настолько сильны, что белые кормились людскими душами долгие три года, – это непостижимо, но факт.
– Только тем несчастным людям от этого не легче. Думаю, лучше умереть сразу, чем мучиться столько лет в душевном рабстве, – горько возразила я.
И опять корила себя: моя семья во всем виновата…
– Я говорю как есть, чтобы ты поняла и приняла правду о вас и о нас.
Хейго погладил меня по затылку и вновь забавно почесал за ухом, будто кошку.
– Извини, я перебила. – Опасаясь, что до сути так и не доберемся, настойчиво поторопила: – Рассказывай дальше, пожалуйста.
– Благодаря Тьяне, Лилии и их половинкам Шейго и Сайло мы выяснили, что процесс слияния риирца с человеком несколько изменился. Риирец по-прежнему обретает устойчивую физическую форму, но в тесном контакте со своей половинкой. Наша Тьма проникает в вас, впитывается в тела. Мы в буквальном смысле проникаем друг в друга: ты своим теплом – в меня, а я своей Тьмой – в тебя! А те черные разводы на коже, которых ты испугалась, – это я… малая часть меня и Тьмы.
– Она слишком холодная, чуть не заморозила меня вчера, – пожаловалась я.
Хейго хмыкнул грустно, потерся о мою макушку щекой и признал:
– В этом холоде мы постоянно обретаемся, ждем свою половинку. Теперь ты понимаешь, насколько ценно ваше тепло, твое тепло. И наше единение для меня.
– Тогда почему ты злился, когда мы в яму свалились?
Я храбро посмотрела ему в глаза – то голубые, то от волнения, наверное, темнеющие под сошедшимися на переносице золотистыми бровями.
