— Да, месье! — поспешно кивнула. — Мне исполнилось шестнадцать летом. В моем роду со стороны матушки все невысокого роста.
— Маркизы де Понмасье Наваррской?
Опустила голову, вздохнув. Помнится, их брак с отцом назвали мезальянсом, ведь маменька приходилась дочкой незаконнорожденной внучки короля. Мне же казалось это такой глупостью, что не стоило и выеденного яйца, однако матушкина родня так и не захотела видеть меня или брата, и после смерти родителей нас оставили на попечение дедушки. Возможно, из-за чувства превосходства, что в их роду «наследила» королевская семья? Так, получается, и в нашем тоже, но я совсем не гордилась этим фактом. Быть любовницей короля! Родить от него ребенка! Естественно, король обеспечил дочке мужа и место при дворе, но разве это отменяло постыдный факт?
Мой вздох не укрылся от внимания лекаря, и он поспешил сменить тему разговора:
— Итак, мадемуазель Эвон, расскажите о своем здоровье.
— А что рассказать? — Я пожала плечами. Здоровье как здоровье. Носом зимой хлюпаю не чаще остальных, с лихорадкой не лежу, наоборот, зимой радостно ношусь по снегу во дворе, леплю снежки. Что именно хотелось ему узнать?
— Мигрень не мучает? Или, может, изжога после еды? А в боку не покалывает?
— Я же юная девушка, откуда такой набор болезней? — Я удивленно вскинула брови. — Мигрень? А что это?
— Любопытно. Может быть, его величество был прав: молодой, пышущий здоровьем организм, — задумчиво пробормотал лекарь. — А по лестнице, не запыхавшись, куда подняться можете? Скажем, вон на ту башню?
Проследила за рукой мужчины. Он указывал прямиком на голубятню. Я, считай, туда через день бегаю — отсылаю брату и дедушке письма.
— Да на самый верх! — радостно сообщила я. — Там у каждой девочки семейные голуби. Они родным домой весточки от нас доставляют, а мы от них получаем. Их специально тренируют. Вот и бегаем.
— Любопытно, любопытно. Позволите?
Лекарь подошел ко мне и спросил разрешение на осмотр. Кивнула, и мой подбородок оказался в цепких руках мужчины. Мне осмотрели зубы, оттянули нижнее веко и внимательно изучили уши. После чего попросили подняться и осторожно, будто я сейчас обвиню старца в похоти, ощупали ребра.
— У вас в академии не носят корсетов?
— Наш лекарь сказал, что это вредно для здоровья, — пояснила, не совсем понимая, считает ли месье это распущенностью или правильным решением.
— Любопытно, — в очередной раз повторил он. — Не могли бы вы надеть диагностирующий артефакт?
