Дэвид заехал на площадку перед музеем. Никаких других машин в этой части города он не заметил. Витрины в ближайших лавках и магазинчиках были заклеены газетами или закрашены. На другой стороне улицы на канализационной решетке грелся бродяга. Над входом пульсировала неоновая реклама: «Заходите в гости к роботу Электро».
– Круто! – сказал Таннер, отстегивая ремень.
Дэвид помог мальчику выбраться из машины и взял его за руку, не спуская глаз с бродяги. Тот даже не пошевелился.
Внутри было немилосердно жарко. Где-то шумел кондиционер, из последних сил разгоняя по музею сухой воздух. Они постояли, озираясь по сторонам. Ярко-красные стены были увешаны черно-белыми фотографиями Всемирной выставки 1939 года. На каждой из них человекоподобный робот семи футов ростом показывал какой-нибудь трюк. Вот он курит сигарету. Вот кормит хот-догом Спарко – пес-робот стоит на задних лапах с широко открытой пастью. А вот Электро пожимает руку Железному Дровосеку из «Страны Оз». Больно же, наверное, было Дровосеку.
Они подошли к билетной кассе, за которой виднелся проход, задернутый пыльной черной бархатной портьерой. С портьеры свисали, танцуя на кондиционерном ветру, клочья пыли. На прилавке – латунный колокольчик и заламинированная табличка с надписью от руки: «Звоните, вас обслужат». Дэвид потряс колокольчик, и по комнате раскатилось эхо. Из-за портьеры послышался металлический лязг, словно колокольчик был частью какой-то хитроумной ловушки и от его звука сработал механизм, опрокидывающий ящик с железяками.
– Это робот? – прошептал Таннер, сжимая руку Дэвида.
– Нет, – сказал Дэвид. – Это экскурсовод.
Через щель в занавеске протиснулся маленький, футов пять ростом, человечек с колючей на вид белой бородкой, окаймляющей подбородок. Низенький, но не карлик. Старый, но не дряхлый. Он принес с собой какой-то запах. Корица? Человечек влез на высокий табурет за прилавком. Дэвид заметил, что он держит в руке прямоугольный белый предмет. Мобильник?
– Мы хотим посмотреть на Электро, – сказал Дэвид.
Человек поднес белый предмет к горлу. И тут Дэвид понял, что это такое. Все произошло слишком быстро, объяснить Таннеру он ничего не успел – успел лишь подумать, что вот об этом, мальчик, наверное, будет потом вспоминать на кушетке у психоаналитика.
Человек за прилавком, разумеется, был директором музея. А предмет – не мобильником, а ларингофоном, которым он пользовался с тех пор, как в 2004-м в клинике Кливленда ему из горла удалили огромную опухоль вместе с гортанью. Со слухом у директора тоже было плохо, поэтому, чтобы слышать себя, он включал максимальную громкость. Когда он обратился к своим первым за три недели посетителям, раздался громовой механический голос:
