В столовой я обратил внимание, как возле нашего стола крутился щенок, уже подрощенный, месяца 3–4, по экстерьеру — немецкая овчарка, с умными карими глазами и большими стоячими ушами. Мы его подкормили, еду хватал с воздуха. С соседнего стола ребята объяснили, что он приблудный, видно сбежал от «добрых хозяев», скорей всего из Румынии, порода эта называется «румынская овчарка», (сомневаюсь, что такая существует). Я спросил, есть ли хозяин, — похоже, нет, но все время кого-то ищет. Назвали «Черныш», но я без дальнего прицела подумал, что имя для него слишком плебейское. Скорее — «Скаут», — почему-то решил я. Мы долго шли по исковерканной машинами земле. Русские ребята рассказывали, что, кроме медведей и волков, в горах обосновались еще одни звери — бандеровцы, у которых в разных местах обустроены полувоенные лагеря, где они проходят подготовку, стреляют.
Когда из столовой мы направлялись в Русский Дом, стало уже совсем темно. Звезды проглядывали сквозь лапы елей, подмигивали нам, намекая на давнюю дружбу, что они прямо с Каховки — за нами. Вошли в теплую комнату — стол, шкаф и аж две кровати. Когда я уже забирался к Жене под одеяло, спросил:
— А какие сны тебе снятся?
— Снится самое яркое из прожитого дня. На сегодня я уже заказала «карпатскую сказку». А тебе?
— А я всё ловлю звезды на Каховском море. Подпрыгиваю, хватаю ее в руки, и ты представляешь — она холодная. Холодная, как бенгальский огонь. Странно, правда? Такая же холодная, как твой теперешний нос и… как твои губы.
Я стал согревать ее лицо и так и заснул.
Рано утром мы прощались с воронежским бригадиром и его ребятами. Полез в дрезину — на моем месте сидел «Скаут».
Я смотрел на него сверху вниз, он делал вид, что не понимает. Наконец поднял голову, посмотрел на меня укоризненно и спрыгнул со стула. Лег рядом со мной на ковровую дорожку. Кажется, он понял, что нашел то, что искал. Но я этого еще совсем не понял. Пес мне нравился, но к нему нужно было еще приглядеться. Что за характер? Как он поведет себя дальше? И даже если я его возьму, что мне предстоит? Ветеринарные справки, собачий билет на самолет и окажется много, много еще чего. Сам я с этим не справлюсь. Я посмотрел на Женю. Вряд ли она догадывалась о моих мыслях. Тем более, о них не догадывался Скаут, он тихо посапывал возле моих ног, с чувством выполненного долга: обрел, наконец-то, хозяина.
Сигнал дрезины эхом откликнулся в горах, — она зажгла свои яркие фары и стала медленно нащупывать узкоколейку, растворяясь в вечно сумрачном карпатском лесу. Наша дружная команда держала путь к быстрой горной реке, название которой скрыло в памяти время, да и в картах я не преуспел. Рассказывали только, что могучий поток размыл горы на валуны, и в ледяной хрустальной воде, бросаясь на эти осколки гор, плещутся и играют тысячи розовых, голубых, перламутровых форелей, которые сами запрыгивают тебе в руки (а хорошо бы в рот и уже жареными). Я сам видел, как Скаут ловил рыбу в воздухе и тут же съедал ее. Да, для рыбаков здесь был рай. А я уже во второй раз наблюдал «звездопад», — разве не так падали мерцающие звезды на землю, как эта мерцающая форель с вершины горы? Я стоял и смотрел, пока не услышал:
