— Благодарили за концерт? — пытался сострить я.
— Уновцы распознали в тебе местную жительницу?
— А ты уже заревновал?
— Я объяснила им, что, судя по их униформе, им лучше знать адрес. Это их разозлило, и они стали грубить. Кажется, ты вовремя пришел. Этот город по-настоящему опасный для русских. Интересно, знают ли об этом в Москве?
— Думаю, что знают везде, и в Киеве тоже, но никого это не волнует. И определенные люди специально обостряют обстановку. Меня удивляет, что в такое неспокойное время меня, русскоязычного актера, засылают в прикарпатскую Украину. Значит, Министерство совсем не информировано о здешней обстановке. Или чье-то головотяпство. Или провокация — сделав нас ее участниками.
— Что же нас дальше ждет? А ведь становится все горячей. Может, пока не поздно, вернешься в Москву?
— Да ты что? Мы попали в «горячий» детектив и, похоже, будет еще горячей. Не пожалеешь?
Память нашу я уже сравнивал с одеялом из лоскутков, и какому лоскутку она отдаст предпочтение в тот или иной момент — сказать невозможно. Поэтому извини меня, читатель, что я так легко перескакиваю из одного времени в другое. Но в этом есть и своя польза. Всегда можно перелистать странички и вспомнить имя или событие, с которых начиналось наше повествование. А заодно освежить память.
В 9 часов утра мы стояли возле небольшого вагончика в четверть электрички, выкрашенного в желто-голубые цвета, — помытого, с занавесочками на окнах. Мы — это: машинист, он же охранник с приданым — ружьем; администратор местной филармонии, отвечающий за проведение концертов; Евгения, представленная мною как мой личный секретарь и помощник; и ваш покорный слуга. Внутри оказалось довольно просторно и уютно. Мягкий диванчик, стулья в серых чехлах и даже красная дорожка. Для главы городского собрания даже аскетично. Я забыл про длинный раскладывающийся стол в центре. На столе стояли бутылки с карпатской минеральной водой. Администратор пригласил устраиваться и сообщил, что через три часа обедать будем уже у лесорубов. Дрезина без сигналов тихо тронулась, мы с Женей сели возле окна, и через пятнадцать минут она уже восторженно кричала:
— Вы посмотрите — сколько грибов белых — да вот, рядом с узкоколейкой.
Я взглянул в окно, — действительно, точно в ряд, как на выставке, выстроились белые грибы, может специально подставили, как в «потемкинской деревне»? «Не того ты калибра пассажир, не обольщайся», — кто-то умный произнес внутри меня: «Опять твои глупые фантазии, наслаждайся тем, что видишь». Машинист, поддавшись уговорам Жени, затормозил, и она уже вошла во вкус.
