Хмурус отпускает мой стан, но берёт за руку:
— Я вперёд — тут очень крутые ступеньки. Будьте осторожны.
Он так бережно сжимает мои пальцы, будто боится, что если приложит усилие, может сломать. Двигается полубоком, чтобы смотреть, не оступилась ли я и, видимо, иметь возможность подхватить.
Я, конечно, могла бы лететь, и тогда ему вовсе не пришлось бы обо мне беспокоиться. Но не хочу сводить на нет усилия Хмуруса. К тому же, забота всегда приятна.
Наконец, мы добираемся до последней ступеньки. За ней следует небольшая площадка, которая обрывается резким порожком. А дальше — коридор, где зубчиками виднеются решётки камер.
— Тюрьма! — шокированным шепотом восклицаю я. — В академии!
— Увы, раньше у тёмных были куда более суровые методы обучения, — буднично сообщает Хмурус, хотя самого передёргивает. Видимо, от воспоминаний о собственной студенческой юности. — Сейчас куда лояльнее, поэтому и дети такие избалованные.
— А вы, смотрю, сторонник жёсткой педагогики.
— О да, — соглашается он, — будь моя воля, я бы всех этих бездельников и лоботрясов, студентов наших, на парочку деньков сюда переместил. Мозги прочищает здорово.
Ёжусь. Страшный ты всё-таки колдун, Чариус Хмурус. Но вслух ничего не говорю.
Мы доходим до конца площадки, из коридора сюда доносятся голоса и падают неровные тени, которые всегда порождает свет факелов.
— Тсс! — говорит Хмурус и, почти распластавшись по стене, высовывается из-за угла.
Я тоже выглядываю, правда мне для этого приходится встать на цыпочки и вытянуть шею.
Картина предстаёт идиллическая. «Двое-из-ларца» прямо через прутья решётки играют в карты с Рыром и Ырром. И если считать, что рядом с крысорами уже образовалась кучка одежды, а горе-охранники скоро останутся без портков, нетрудно сделать вывод, кто выигрывает.
— Идиоты! — зло шипит Хмурус. — Ничего поручить нельзя! Простофили рыжие!
— Что будем делать? — шепчу я, косясь глазами на честную компанию.
— Искать Мурчелло и следы. Если они вели сюда, то где, интересно, этот прохвост?
Рядом раздаётся шипение, только теперь уже змеиное, и я отскакиваю, и, кажется, наступаю на ногу Хмурусу, тот морщится, шикает сквозь зубы и показывает мне кулак.
Ну а я-то что? Я змей боюсь…
— Про какой, шшшш, такой, шшшш, хвосссст? — гад встаёт в стойку и гипнотизирует жёлтыми глазами.
— Про твой, — зло отзывается Хмурус и, бесстрашно хватая змею, тащит её на себя, вытягивая из тёмной ниши в полосу света и её хозяина.
Довольный, с улыбкой до ушей и весьма округлым пузиком.
