– Город.
– Понятно, что город. В Чехии серебряные и золотые рудники. Монетный двор каких во всём мире мало. – Касриэль сделал значительную паузу, – Богатство. Деньги. Это я к тому, как нужно относиться к тамошним менялам. Вот только до наших краёв чешские деньги редко доходят. Они обращаются там, в закатных странах.
«Закатные страны!» – отозвалось в голове наиба.
– Поэтому заплатит по долгу этого менялы купец, который ведёт дела в наших краях. Торгует на наши сумы, ромейские иперперы. Потом они там между собой разберутся. В общем тот, кто и в наших краях бывает, и там, куда доходят пражские гроши. Такие есть на Волыни. Во Львове или тамошнем Владимире.
– С их князем у хана нелады, – почесал нос наиб, – Выход вроде даёт, а ярлык не брал. Всё на сторону смотрит. А ведь ханский улусник со старины. Но сейчас вроде тихо. Да и купцам тамошним дорога чиста. По ханской грамоте.
– Они ещё много с кем торгуют. С поляками, с Орденом. С Венгрией.
– С Венгрией, говоришь? Это плохо. Тот, кто с тобой расплатиться должен, он с Венгрией торгует?
– С Венгрией, – меняла даже руками развёл, будто пытаясь оправдаться, – У них там вино хорошее. Везут на Волынщину. Торг немалый. Ему ничего не стоит заплатить по пражскому письму. А потом с тем менялой рассчитаться.
– Понятно, – протянул наиб, – Вот только это для тебя письмо пражское. Где она эта самая Прага и чего там кушают в наших краях мало кто знает. А вот Венгрия у нашего хана в неприятелях. Их нос постоянно торчит в степях до самого Крыма. В тех делах в былые годы Ногай плавал, как щука в воде. Ну так он там и обретался возле границы.
– Да простой купец, вином торгует, – в отчаянии залопотал Касриэль.
– Знаем мы этих купцов. Первые соглядатаи и вынюхиватели. Особенно если и в Крыму и в Венгрии бывает. А что есть Крым? Главные ворота для франков в улус Джучи. Человек этот, который письмо привёз, как назвался?
– Иовом. Он мне даже вина бутыль привёз от этого самого виноторговца. У нас такого не бывает. Да вот его Сарра мне и прислала.
Касриэль выставил на стол оплетённую лозой глиняную бутыль, запечатанную смолой.
– Ещё не пробовал.
Наиб осторожно поднёс её к огню:
– Печать цела. Это хорошо. Не будем откупоривать. Завтра в диване покажем. Там имя хорошо читается?
