— И онъ поссорился съ братомъ! сказалъ Баррипгтонъ Ирль.
— Чортъ его дери! сказалъ Финіасъ. — А я думалъ, что они живутъ душа въ душу.
— Они теперь ругаются, сказалъ Баррингтонъ: Джорджъ просилъ у графа денегъ, а графъ наотрѣзъ отказалъ.
Потомъ Баррингтонъ объяснилъ, что издержки на выборы будутъ выданы изъ фонда, собраннаго для этого, что Лофшэнъ былъ выбранъ какъ дешевое мѣсто, а Финіасъ выбранъ какъ падежный и многообѣщающій молодой человѣкъ. А если будетъ поднятъ вопросъ относительно его способностей, то все будетъ сдѣлано какъ слѣдуетъ. Требовался ирландскій кандидатъ и католикъ. Этого потребуютъ лофшэнцы, когда отставятъ изъ своей службы протестанта Джорджа Морриса. Потомъ «партія» — вѣроятно, подъ этимъ словомъ Баррингтонъ Ирль подразумѣвалъ великаго человѣка, въ службѣ котораго онъ самъ сдѣлался политикомъ — требовала, чтобы кандидатъ былъ надежнымъ человѣкомъ, такимъ, который поддерживалъ бы «партію», не какой-нибудь пылкій феніанецъ, бывающій на митингахъ въ Ротунда и тому подобныхъ, съ своими собственными воззрѣніями о правахъ арендаторовъ и ирландской церкви.
— Йо я имѣю свои собственныя воззрѣнія, сказалъ Финіасъ, опять покраснѣвъ.
— Разумѣется, вы имѣете, мой милый, отвѣчалъ Баррингтонъ, ударивъ его по спинѣ. — Я не обратился бы къ вамъ, еслибъ вы не имѣли воззрѣній; но ваши воззрѣнія и наши одинаковы, и вы именно такой депутатъ, какого нужно для Голуэ. Можетъ быть, вамъ не встрѣтится опять въ жизни подобной возможности начать каррьеру, и вы разумѣется должны быть депутатомъ отъ Лофшэна.
Но этомъ разговоръ и кончился; домашній секретарь пошелъ устраивать Другія дѣла въ такомъ же родѣ, а Финіасъ Финнъ остался одинъ соображать сдѣланное ему предложеніе.
Сдѣлаться членомъ британскаго Парламента! Йо всѣхъ этихъ горячихъ состязаніяхъ въ двухъ клубахъ, къ которымъ онъ принадлежало, это честолюбіе двигало имъ. А то къ какимъ же другимъ цѣлямъ клонились эти пренія? Онъ и трое, четверо, называвшіе себя либералами, стояли противъ четверыхъ или пятерыхъ, называвшихъ себя консерваторами, и каждый вечеръ разсуждали о какомъ-нибудь важномъ предметѣ, вовсе не думая о томъ, что одинъ когда-нибудь убѣдитъ другого или что ихъ разговоры приведутъ къ какому-нибудь результату. Но каждый изъ этихъ сражающихся чувствовалъ — не смѣя объявить объ этой надеждѣ между собой — что настоящая арена есть только пробное поле дѣйствія для болѣе обширнаго амфитеатра въ какомъ-нибудь будущемъ клубѣ преній, въ которомъ пренія поведутъ къ дѣйствію и въ которомъ краснорѣчіе будетъ имѣть силу, хотя, можетъ быть, объ убѣжденіи не можетъ быть и рѣчи.
