Оглядывалась отрешённо и затравленно, с мучительно надломленными бровями: как её занесло сюда? Чужие красивые люди, бирюзовый бассейн с шоколадными телами… Слишком много неба, слишком много солнца. Без защитных очков всё слишком бело, ослепительно и не настояще. Ощущение огромного аквариума: то ли вокруг люди-рыбы с беззвучно разевающимися ртами, то ли сама Еленка — недоумевающая рыбина за толстым стеклом…
И здесь нужно прожить двадцать дней?! Да она с ума сойдёт!
…А сердце затрепетало и едва не лопнуло, когда увидела село на взгорке, застывший тёмным зеркальцем пруд, плотик на цепи, неумолчный говорок ключа под горой…
В стародавние, ещё Доеленкины времена, по рассказам бабушки, ключ считался если не сердцем, то главной артерией села — точно. Возле уютного шустрого родника вытаптывался пятачок земли под игрища, гуляния. Взопреет народ, выкрикивая частушки, водя хороводы, отплясывая кадриль или «коробочку» — тут же и охладит в ледяной воде разгорячённые лица, шеи.
Свадьба после венчания отправлялась на ключ: а куда ещё? Далеко впереди — возложение цветов к Вечному огню, к памятнику Неизвестному солдату — те солдаты и не родились ещё… Ещё дальше до украшений ленточками деревцев, символического запирания замков на мостах и выкидывания ключиков в реку. До осыпания жениха и невесты лепестками роз, серебряной мелочью, зерном.
В бедном дореволюционном, затем довоенном, а затем и послевоенном селе столько зерна и серебра было не набрать. Щедро, со смехом и добрыми напутствиями, а то и с солёными шутками, орошали, «осыпали» жениха и невесту урожайным серебром и жемчугом водяных капель. Молодых «на счастье» проводили сквозь радугу от мелких водяных брызг. Для создания семицветной, самоцветной дуги умельцы скрещивали особым образом вальки в хрустальных струях.
Был обряд: испить из одного на двоих ковша ледяную, до ломоты в зубах, ключевую воду. Теперь у молодых будет всё на двоих: вода, хлеб с лебедой в неурожай, хлеб без лебеды в богатый год. На двоих радость и горе, детки, крыша над головой. До гробовой доски жизнь на двоих.
Женщины пели о чистоте родниковой воды, о непорочности невесты. Невеста, под придирчивыми взглядами жениховой родни, проходила испытание: мелко семеня, несла на коромысле полнёхонькие до краёв вёдра. Если плывёт павой, ведром не качнёт, капли не уронит — хорошая хозяйка: добро рукавом не расплещет, дом будет полная чаша.
И на следующий день свадьба заглядывала на ключ. Мужики умывались, фыркали как кони, изгоняя остатки хмеля. Хватит, погуляли: ждёт земля, ждёт соха.
