Ана откашлялась:
– Прошлой ночью…
– Все, что могло между нами произойти, уже произошло. Позволив соблазну и эмоциям управлять моей жизнью, я буду не лучше, чем… – Бастьен запнулся, чуть не выдав свою тайну.
– Чем твой отец? Ты это собирался сказать, не так ли?
Он встал, подошел к обрыву и посмотрел на озеро.
– Оставь это, Ана.
– Ведь я угадала. Чего ты так боишься?
– Ты думаешь, я боюсь?
– Ну… а что тогда? Ты не позволяешь себе жить эмоциями и злишься на каждого, кто пытается узнать тебя получше.
Смех Бастьена показался нервным даже ему самому.
– Ты хочешь, чтобы мое сердце было нараспашку, как у героя любовного романа?
– Нет, но ты позволяешь грехам родителей влиять на твою жизнь.
– Родители. Множественное число. А как насчет тебя, Ана? Разве ты не хранишь девственность из-за того, что не хочешь повторить печальный опыт матери?
– Я больше не девственница, – мягко напомнила она. – И я изо всех сил стараюсь не быть похожей на мать.
Ее уверенность разбудила в его душе нечто. К своему огорчению, Бастьен понял, что это зависть.
Ана подошла ближе.
– То, что случилось шестнадцать лет назад, ужасно. Я там тоже была, помнишь? Но твои родители по крайней мере не расстались. Тебе повезло.
Бастьен горько усмехнулся.
– Повезло?! Ты называешь жизнь с отцом, не скрывающим свои любовные похождения, и с матерью, которая, вместо того чтобы защитить сына, пытается покончить с собой, везением?
– Повтори! – задыхаясь, попросила Ана.
– Ты слышала, – ответил он полным боли голосом.
– Но я думала… О, Бастьен, прости меня!
Ее грудь сжалась, но это не имело ничего общего с астмой. Ану переполняло сострадание к Бастьену. Сколько ему пришлось пережить!
– Забудь, – отрезал он.
Ей не хватало воздуха.
– Что-то не так? – спросил он, прищурившись.
– Ничего, я в порядке. Когда твоя мать хотела покончить с собой?
– Пора возвращаться.
– Бастьен, пожалуйста, поговори со мной…
– Нам нужно поспешить, если ты не хочешь попасть под дождь.
Ана посмотрела на небо и с удивлением обнаружила грозовые облака.
Они собрали вещи и вернулись на катер. Несколько раз она чувствовала на себе напряженный взгляд Бастьена. Он оставил корзину в крошечном камбузе и проводил Ану в единственную каюту.
– Оставайся здесь. Если пойдет дождь, нас может слегка потряхивать.
– Я останусь, если ты пообещаешь, что в замке мы поговорим.
– Да, поговорим, – раздраженно бросил он и вышел.
Ана попыталась расслабиться, но мысли вихрем кружились в голове. Ее снова охватило сострадание.
