– Тетушка, что бы вы мне не говорили, но я не хочу выходить замуж за этого человека! Он мне просто-напросто неприятен!
– Ты можешь думать все, что тебе заблагорассудится, а я, как твой опекун, в свою очередь поступаю так, как считаю лучшим для тебя. Признаюсь: я опасаюсь, что ты, так же как твоя мать (а моя сестра), можешь пойти на неразумный поступок, продиктованный сердцем, а не головой. Мне будет спокойнее, если рядом с тобой окажется основательный, надежный и любящий человек, на которого можно положиться.
– Судя по тому, как он сейчас поступает со своей женой, барона трудно назвать надежным человеком... – покорности в моем голосе и близко не было.
– Прекрати! В жизни бывают разные ситуации... – было заметно, что тетушке не хотелось продолжать этот разговор. – Решение принято, и отступать от него я не намерена, и твои возражения слышать тоже не желаю. Да, и вот еще что: надеюсь, ты понимаешь, что об этом сватовстве лучше пока никому не говорить – люди вполне обоснованно осудят подобное решение, и во многом будут правы. Все, разговор закончен.
Сказать, что я была просто-таки раздавлена подобной новостью – значит не сказать ничего. Одна только мысль о том, что надо выходить замуж за барона Корд, вызывала у меня самую настоящую тошноту. В то же самое время я понимала, что ничего не могу изменить, потому что по закону тетя Фелисия, как моя опекунша, имела право выдать меня замуж за того человека, кого сочтет достойным или же подходящим для своей подопечной. Протестовать бесполезно: барон настоящий аристократ, знатен, богат, то есть претензий с этой стороны быть не должно, а что касается разницы в возрасте, то подобное происходит сплошь и рядом, и вовсе не считается недостатком. Все, что мне оставалось – так только мечтать о чуде, которое избавит меня от ненавистного брака, да молиться о том, чтоб болеющая баронесса Корд прожила на этом свете как можно дольше (меня устроило бы лет сто, не меньше). А еще я рассчитывала на то, что тетя (несмотря свое согласие барону) впоследствии будет строго придерживаться обычая, согласно которому осиротевший супруг имеет право вступить в новый брак не ранее чем через год после смерти своей дражайшей половины. Конечно, в исключительных случаях допускались отклонения от этого правила, но я надеялась, что в моем случае до подобного не дойдет. Этого обычая – вступать в новый брак не ранее, чем кончится годовой траур по умершему супругу, придерживалась в основном аристократия, у простого народа с этим делом было куда проще...
