— Кого нет?
— Бога! — повторил Миша. — И ты меня неправильно учишь! Так сказала Анна Антоновна.
— Да ну! — махнула рукой бабушка. — Их самих нет! Вот и все! А Господь все управит.
— Кого «их»? — растерялся Миша.
— Да тех, кто говорит такие глупости!
— Это Анны Антоновны нет? — окончательно запутался Миша. — Как же так? Она ведь у нас ведет уроки…
— Ну и что? — вновь махнула рукой баба Таня. — Мало ли кто может вести уроки… Не люди все это, Мишенька… А ты держись людей, поближе к ним стой, люби их и почитай. Тех, кто в Него верит. Так Господь велел.
Миша опять мало что понял, по все запомнил. На всякий случай.
Когда Миша подрос и перешел в девятый класс, баба Таня стала часто задумываться вслух:
— Что нам делать-то, Мишенька? Тут тебе оставаться — где учиться будешь? У нас один техникум. А работать где? На завод пойдешь? Или в порт? Сопьешься там, как твой отец… — И бабушка скорбно поджимала губы. — Бедная моя Иринушка…
Да, в Калязине работали швейная фабрика и фабрика валяной обуви. Были еще заводы спецавтоматики, механический, овощесушильный, льнообрабатывающий.
Миша невпопад вспомнил, что недавно видел на магазине сувениров свое имя, там было написано «Мишанька». Если читать как «Мúшанька», то значит — слово с ошибкой. А написали на магазине, ну и дают! А если это имеется в виду «Мишáнька» — тоже непонятно: почему назвали магазин деревенской формой его имени?
Баба Таня пристально рассматривала внука.
— В Москву тебе надо ехать, в Москву…
— В Москву? — удивился Миша. — К кому?
Баба Таня не ответила и грустно задумалась, а потом села что-то писать. Изорвала несколько тетрадных листков — у Миши попросила тетрадь в клеточку, — пока, наконец, не осталась довольна написанным.
Миша бабушку ни о чем не спрашивал. Он привык не соваться в ее дела и вообще был малоразговорчивым. Но о Москве задумался сразу.
— Большой муравейник, — осуждающе называла столицу баба Таня.
Почему же она вдруг переменила свое мнение?
Младшеклассников как-то возили на весенних каникулах в столицу. Жили в школе, отдавшей приезжим спортзал, который специально заставили раскладушками. В свободное время калязинцы висли на шведской стенке. Ходили на Красную площадь и в Музей Ленина. Экспонаты не смотрели, было почему-то совсем неинтересно, но Миша мельком увидел какой-то игрушечный грузовичок, выставленный как экспонат. И решил, что в него, наверное, играл маленький Володя Ульянов. И думал так, пока не задал вопрос экскурсоводу. Та неожиданно обиделась:
