Ошеломленный Миша растерянно кивнул.
— Я не сержусь… Мне дядя все объяснил и рассказал…
— Дядя Нёма Каховский… — весело протянул Митенька. — Отличный дядька! Тебе с ним повезло!
Миша вновь кивнул. Он в основном теперь сосредоточился мыслями на одной Даше и действительно слушал вполуха.
— У артистов даже души нет, — продолжал фарфоровый мальчик. — Чего с них взять-то? Их испокон веков и на кладбищах не хоронили… — Он притворно вздохнул. — А еще ты должен познакомиться с нашим третьим другом, Илюшкой. Его вчера не было, прогуливает почем зря! — Митенька засмеялся. — Он цыган. Настоящий. Таборный.
— Почему? — невпопад спросил Миша.
— Что почему? Почему цыган? — ухмыльнулся Митенька, делая ударение на первом слоге. — Или почему таборный? А мы его оттуда умыкнули, как красотку!
Миша покраснел и вновь стушевался.
— Нет, я не о том…
— А о чем? Давай я тебе о нем расскажу. Пока никого еще нет, — пропел светлый мальчик. — А ты почему так рано приходишь? Бессонница замучила?
— Нет… — опять конфузясь, пробормотал Миша.
Поняв, что от него толку не добьешься, Митенька нежно взял его за рукав, отвел в свой класс, усадил рядом с собой и нараспев, мелодично начал рассказ о полуслепом цыганенке, двигающемся наравне со сверстниками только в силу природной смекалки и отличной ориентации.
В таборе затеяли как-то драку, закончившуюся поножовщиной, — и у Ильи не стало отца. Пьяный водитель поехал на красный свет — и Илья остался без матери. И однажды в подмосковном поселке, где табор всегда располагался на лето, мальчика заметил русский врач Титов, снимавший здесь дачу. Врач жил с семьей: женой и двумя дочками, пятнадцати и четырнадцати лет.
Илья в тот день метал с поселковыми мальчишками стрелы в мишень, но почему-то никак не мог попасть в цель. Мальчишки смеялись и дразнили Илью, чем довели его до злых слез бессилия и отчаяния.
Алексей Федорович сразу обратил внимание на странного цыганенка.
— Ты плохо видишь? — спросил врач у мальчика.
— А что такое «видишь»? — ответил тот вопросом на вопрос.
Тогда Титов взял мальчика за руку, привел в поселок и проверил зрение. Один глаз у Ильи был почти слепым, второй оказался немногим лучше.
— Если тебя не лечить, ты скоро совсем ослепнешь, — честно сказал доктор Илье. — Понимаешь, ты не сможешь тогда даже ходить без посторонней помощи. А кто тебя будет водить за руку в таборе? Твои соплеменники тут же бросят ненужного им мальчишку подыхать с голоду. Разве не так? Родителей-то нет. Поэтому решай: или ты остаешься у меня навсегда и я тебя постараюсь вылечить — это вполне возможно. Или… В сущности, у тебя нет выбора.
