— Угу, — ответил Том.
Второго противника, негра-каратиста, причем каратиста сильного, он завалил на двадцатой секунде. Мог бы тянуть и дольше, но осерчал после того, как противник съездил ему босой твердой стопой по уху. Поймав каратиста за ногу, Том кончиками пальцев нанес кинжальный удар в солнечное сплетение, после чего легонько оттолкнул от себя. Негр упал, выпучив глаза и ловя ртом воздух. На губах его появилась пена.
Том ушел, потирая ладонью ушибленное ухо.
После этого ставки на Тома поднялись, но не сильно. Никто не знал, что за боец скрывается под черной маской, и рисковать своими деньгами не собирался. Известно же, что организаторы частенько договариваются с бойцами, и те выигрывают или же ложатся по их, организаторов, плану. Тем более Маска, тем более, что уж больно легкие победы, прямо-таки показушные.
Том ломал все планы, и Спайс на последний бой выставил против него обамериканившего китайца по прозвищу Огарик. Флай Огарик, то бишь Мухомор, был невелик ростом, но отменно мускулист, прыгуч и быстр, как пантера. Знаменит он был тем, что досконально знал уязвимые, «ядовитые», точки, тыча в которые железным пальцем, либо отключал моторные центры противника, либо вносил большой дисбаланс. Особенно это было ценно, когда противник значительно превосходил в массе и силе и свалить его обычным приемом было невозможно. Огарик, крутясь вокруг и уворачиваясь от сокрушительной длани-дубины, наносил верзиле точечные удары в корпус, шею, подмышки, и в конце концов громила, отчего-то вдруг обессилев, терял способность двигаться и замертво валился на пол. Бывало, что так и не могли откачать. Ядовит был этот Огарик, ох ядовит. Смертельно опасен.
И вот этого-то поганца Спайс выставил против новичка Лоу. Лишь бы оставить в неприкосновенности устаканившуюся систему тотализатора.
Том сразу понял — со стремительным китайцем нужно держать ухо востро. Этот сяопинец не пожалел времени, чтобы досконально освоить подзабытое, порастасканное по направлениям единоборств джиу-джитсу.
Первые двадцать секунд боя ушли на разведку — активную, насыщенную ударами и блоками, а оттого зрелищную, вызвавшую на трибунах одобрительный гомон, но тем не менее всего лишь разведку, подразумевающую обширные тылы для отступления. Никто пока не хотел рисковать и идти в решительную атаку.
Это было то, что нужно. Спайс показывал большой палец, трибуны гудели.
Мухомор опустил руки, давая себе отдых.
Том тоже расслабился, кивнул Спайсу — понял, мол, буду тянуть, буду делать цирк — и в тот же миг получил в нос. Не кулаком — ногой. Пятка у Мухомора была каменная, сила в удар вложена изрядная. У Тома искры посыпались из глаз.
