Можно было дождаться автобуса, но сегодня, благо всю неделю стояла сухая и ровная погода, Шпарин решил прогуляться до электрички пешком, не спеша побродить по предосеннему тихому лесу и по пути собрать к холостяцкому ужину грибов.
"До станции километра три, по прямой, вполне успею на "двенадцатичасовую", пистолет тоже заберу, пусть лежит дома, память о дедуле и реликвия как-никак. И вообще... Мало ли хулиганов ездят в электричках и болтается в округе".
Нож, отобранный у "хулиганов" в ночной электричке, которых очень интересовал его мобильник, отправился в левый карман застиранной маскировочной куртки одетой поверх футболки цвета хаки, "ТТ" - в правый. Пистолет, найденный в начале отпуска при разборе старой рухляди на чердаке, был в отличном состоянии и хранился дедом-ветераном в промасленной тряпке, видимо, ещё с войны.
Шпарин опустил пакет с завтраком и армейскую фляжку с холодным чаем в небольшую корзину, затолкал мобильник и старинный "брегет", опять же дедовский, в карманы джинсов и, зашнуровывая кроссовки, бросил взгляд на резиновые сапоги.
"Погода погодой, а росу ещё никто не отменял. Ладно, не размокну".
Шпарин закрыл дверь, спрятал ключ в тайное место и пошел попрощаться с соседями, пожилой парой, доживающей век в поселке и присматривающей за его домом. Соседи хлопотали по хозяйству. Тимофей Анатольевич, на редкость моложавый дедуля, красил забор, Евдокия Семеновна, уютненькая старушенция в галошах на босу ногу, обирала ягоду с кустов ежевики растущей у дома.
- Здрасте, - поздоровался Шпарин. - В заботах с утра?
- Валера тебя отвезет, приедет к обеду за внуками. В школу пора.
- Спасибо, - поблагодарил Шпарин, осторожно трогая пальцем синюю штакетину забора соседей. - Прогуляюсь, погода хорошая.
- Когда назад? - спросил старик.
- Дня через три... Возможно раньше. Дела срочные.
- Знаю твои дела. Девушка?
- Ага. Звонила вчера.
- Книгу новую привези. Только обещаешь.
- Привезу. Счастливо оставаться.
Стена леса начиналась в ста метрах за огородами. Шпарин ступил на первую же тропинку, оглянулся на дом и вошел в лес. Минут через двадцать усыпанная иголками тропинка вильнула, обежала замшелый пень, семейку длинненьких мухоморов и раздвоилась под прямым углом. Левая лесная дорожка, залитая утренним светом, запетляла в высоких корабельных сосновых стволах, правая, во влажных испарениях, коряво нырнула в густые сумерки елей. С наслаждением вдыхая пряный густой воздух, Шпарин потоптался на развилке, полюбовался поразительной картиной - разделенными массивами елей и сосен и, прикинув направление к станции, повернул направо, сошел с тропинки и тут же запнулся о выступающий корень ели. Тонкие шершавые стволы бросились на него, обступая со всех сторон, Шпарин вздрогнул, увернулся от летящих в лицо веток, протиснулся между деревьев и оказался на открытом месте. Быстрая смена растительности немного смутила. Шпарин, не меняя положения, спиной, проскрёбся обратно к тропинке, огляделся и, увидев мшистый пень, вернулся назад.
