— Чего? — склонив голову и чуть прищурив свои необычные пронзительно-голубые, словно у сибирского хаски, глаза, лукаво улыбнулся Демиург.
— Почему вы все мне помогаете? Вы… и другие тоже. Это странно…
— A-а… а то, что ты не можешь просчитать, настораживает, да? — понимающе усмехнулся мужчина, скрестив руки на груди и прислонившись к стене рядом с проемом балконной двери, отчего ворох светлых, поблескивающих на солнце серебристо-голубых косичек рассыпался по плечам.
— Да, — не стала скрывать я.
Торн снова улыбнулся и задумчиво посмотрел на озеро, над которым с пронзительными криками летали чайки.
— Лейна, ты, случайно, никогда не интересовалась, как подружились Кэртен и Харон?
— Ч-что? — ошеломленно переспросила я.
— Значит, не спрашивала?..
— Ну, наверное, родители дружили. Или у вас ареалы рядом. Я, если честно, и правда как-то не задавалась этим вопросом, — немного смутилась я.
— Нет на оба варианта, — усмехнулся мужчина.
— Что? Но…
— Мы не общались с семьей Харона, и ареалы у нас не имеют общих границ, — пояснил Торн. — Однако, когда нам удалось оценить потенциал детей, а это произошло примерно в семи-восьмилетнем возрасте, мы совершенно сознательно познакомили их и постарались, чтобы они подружились. Общие игры, обучение, шалости… Это было не слишком сложно. Догадаешься, зачем?
— Я… подумаю, — нахмурилась я.
— Подумай. Добавлю еще немного… для размышлений. Если бы мы знали, что ты поступишь в Академию, то задержали бы детей дома еще на год, чтобы вы учились на одном курсе.
Я прищурилась. Ответ, в общем-то, был на поверхности.
— Это потому, что мы все трое Творцы-без-Границ?
— Верно, девочка, — кивнул Торн. — А почему мы это сделали, догадаешься?
— Наверное… наверное, потому, что детская дружба — самая крепкая, — тихо отозвалась я. — Особенно если и в более старшем возрасте остаются общие интересы.
— А также если нечего делить, нечему завидовать, если уровень вашего дара одинаково высок, но при этом не пересекается, а скорее дополняет друг друга. Такая дружба может длиться веками и тысячелетиями. А закладывается в детстве, когда эмоции ярче, а слово «доверие» не вызывает горькой саркастичной усмешки…
— Понятно. Значит, и мне вы помогаете потому…
— Потому что рассчитываем на перспективу. Не на год, не на десять лет, а на тысячелетия. Ты пока достаточно юна, чтобы любить своих друзей и верить им. И если они не предадут твое доверие, то эта дружба тоже переживет века. К тому же ты талантлива, девочка. Уж я-то могу сказать это с уверенностью. А еще ты любишь учиться и не боишься трудностей. Если выживешь, из тебя выйдет толк. Хотя пока, будем откровенны, ты излишне импульсивна и неопытна, — усмехнулся Торн.
