Гарпия отчаянно колотила крыльями, но с каждым рывком ее все глубже засасывало.
Когда трясина поднялась до колен, маг щелкнул пальцами, и на берег обрушилась тишина, словно людей заменили бессловесные рыбы.
Юнец, дернувшись в последний раз, затих.
Движения его рук и ног обрели плавность и неспешность, взгляд замер. Парень перевернулся к верху пузом, как мертвая рыбеха, и застыл с раскинутыми руками и ногами.
– Свершилось! – объявил маг.
Рубиновый Трезубец скрылся в складках плаща.
Вскинув руки над головой, маг громко хлопнул в ладоши.
В тот же миг пузырь лопнул, брызги полетели во все стороны.
Безвольное тело ударилось оземь.
Аэлло закрыла рот рукой и громко, протяжно застонала.
Трясина под ногами исчезла.
Люди не сразу поняли, что к ним вернулись голоса и какое-то время над берегом раздавалось полное ужаса и страдания, мычание.
Когда Аэлло посмотрела на ноги, брови ее поползли вверх. Сухо, пыльно, словно жадная пасть болота померещилась гарпии. Спотыкаясь, расталкивая локтями женщин, она бросилась к опрокинутому навзничь телу.
Вокруг парнишки и возвышающегося над ним мага собрались и другие. По злобным взглядам исподлобья, набыченным фигурам видно, что каждый хочет поквитаться с магом, но не решается бить первым, хорошо зная, что бывает с такими первыми. Да и после того, как маг явил свою мощь…
Народ замер, явно не зная, что делать. Мага эта суматоха нисколько не волнует – он и бровью не повел. Взгляд его сосредоточился на лице утопленника.
– Сейчас, – неожиданно произнес он. – Смотрите!
Кто-то уставился на мертвого парня, а кто-то на мага, у которого хватает наглости издеваться.
Атаман оказался из первых, и первым заметил, как веки парнишки дрогнули.
– Смотрите! – крикнул и он.
Крик вышел хриплым.
Грудь юнца поднялась и опустилась, тело выгнулось и снова ударилось о землю. Парнишку скособочило, изо рта хлынули потоки воды, раздались звуки рвоты и кашель. Парень тряс головой, хрипел, кашлял, булькал, люди смотрели на явленное чудо, переминаясь с ноги на ногу. Женщины, пробившиеся за Аэлло сквозь толпу, закрывали рты ладонями, чтобы не орать. Где-то совсем рядом заплакал ребенок.
Наконец парнишка откашлялся, сел, опираясь трясущимися руками о землю, поднял взгляд на мага.
Вид у парня – краше на скале раскладывают, но в его глазах нет больше страха, что угадывался за показной храбростью, пока юнец задирал «деда».
Маг довольно кивнул.
– Свершилось! – повторил он торжественно.
Над берегом повисла тишина, только слышно, как подпрыгивает, поблескивая над травой пескарик. Бедная рыбешка, оставшаяся без родной среды, беззвучно открывает рот, словно молит о помощи, но никому нет до нее дела. Забыли люди и о юном смельчаке, настороженно уставившись на мага и атамана.
