— Да. — Лео горестно вздыхает. — Меня не удивляет, что он об этом не рассказывал. Никто из нас не любил вспоминать эти ужасные дни. Наша мать — Царство ей Небесное — заставила нас поклясться, что мы никогда не будем говорить об этом в ее присутствии.
— Не могли бы вы рассказать мне, что произошло? — осторожно говорю я, а самого трясет от любопытства.
Лицо Лео темнеет.
— Не хотелось бы.
Я стараюсь скрыть гримасу злобного разочарования:
— Понимаю.
— Мои лечащие врачи попросили рассказать об этом, когда я только прибыл сюда, — говорит он, — но когда они увидели, какую это доставляет мне боль, то научили меня, как вести себя, не сталкиваясь с болезненными воспоминаниями лицом к лицу. В них и заключена основная часть моих проблем, поскольку они слишком сильно отягощали мою память. Эти воспоминания до сих пор преследуют меня, но гораздо меньше, чем раньше.
Я киваю, потом прочищаю горло, ненавидя себя за то, что разбередил его старые раны. Но я должен знать.
— Я был с Биллом в самом конце.
Лео изумленно смотрит на меня. Потом его лицо светлеет.
— Ну конечно! Господи, как я мог быть таким глупым! Эл Джири. Вы были с Биллом, когда…
Его глаза снова становятся пустыми.
— Он испытывал такую страшную боль, — тихо говорю я. — Смерть стала для него освобождением.
— Вы… — у него перехватывает дыхание, — у вас имеются какие-нибудь объяснения, почему он это сделал? Полицейские сказали, что он убивал людей, а потом взорвал себя, но я не… я никогда не верил…
Я могу убить его, сказав правду. Часть меня хочет этого — нанести Биллу такую же рану, какую он нанес мне, — но я приехал сюда, чтобы получить сведения, а не причинить вред.
— Полицейские ошиблись, — тихо говорю я, ощущая горечь лжи на своих губах. — Билл выслеживал убийцу. Он нашел его и убил. А один из приятелей убийцы оклеветал Билла. Я пытался рассказать копам, как все было на самом деле, но меня никто не захотел слушать.
— Я знал! — выкрикивает Лео, заливаясь слезами, но теперь это слезы облегчения. — Я знал, что они мне не все сказали. Билл не был злодеем. И он не покончил с собой.
— Конечно нет, — соглашаюсь я с усталой улыбкой, потом хмурюсь и говорю: — Последняя, о ком он упоминал, была Джейн. Он очень жалел, что все так произошло, и говорил, что надеется увидеть ее в ином мире. Я пытался спросить его о ней, но было уже поздно. Он… — Я замолкаю и искоса наблюдаю за Лео, надеясь, что он проглотит наживку.
На его лице выражается мучительная борьба, потом черты проясняются.
