Кажется, всё в порядке.
Света нырнула в тепло салона и сказала Вике:
— Рога в порядке.
— Это радует.
В открытые до сих пор двери на задней площадке вошли двое. Снежка и старик в шубе. Прежде Света не разглядела то, что видела сейчас: у старика была роскошная белая борода и длинные усы, тяжёлые брови над озорными глазами и нос картошкой, чуть красный.
Вика закрыла двери.
Старик со Снежкой подошли к кабине.
— Добрый день, дочки. — Голос у старика оказался глубокий и приятный, с небольшой хрипотцой.
— Здравствуй, дедушка! — Вика заулыбалась во весь рот. Кажется, они были знакомы.
— Здравствуйте, — вежливо сказала Света.
Старик наклонился и стал отряхивать шубу от снега. Снежка со Светой кинулись помогать.
— Вы присаживайтесь, где удобней. — Света указала на ряд сидений. — Устали, наверное…такую вьюгу замутить!
— Спасибо, дочка. Понравилось?
— Ещё бы! Вы отдыхайте…
— А что это ты мне выкаешь? — спросил он вдруг к удивлению Светы. — С родными я всегда на «ты». Да и отдыхать пока некогда. Надо ехать, дел невпроворот.
— Да-да, сейчас поедем. — Света покраснела.
«Кстати, а куда ему нужно? — Как и со Снежкой, она никак не могла определить. Как и то, выдавать дедушке билет или нет? — И почему — „родня“?»
Старик улыбнулся, собрав вокруг глаз морщинки, похожие почему-то на лучики света.
— А дай-ка мне билет, — сказал он. — Не те у меня года, чтоб «зайцем» ездить.
Из бокового кармана шубы вдруг высунулись длинные широкие уши и тёмно-серый нос. Покрытые шерсткой лапки требовательно забарабанили снаружи по карману.
— Надо же, — сказал дедушка, — заяц, а «зайцем» не хочет ездить.
Снежка и Вика рассмеялись. Пунцовая Света быстро провела машинкой над лапками и сунула в карман рядом с зайчиком билет.
Старик снял красную рукавицу, погладил зайку по лбу, затолкав поглубже в карман, чтоб не вывалился, и протянул Свете широкую, как лопата, ладонь.
Света выдала и ему билет.
— Поехали, дочка, — сказал дедушка Вике. Та послушно устроилась за рулём.
Троллейбус стал набирать скорость. Кабина чуть выдвинулась из белёсой круговерти, и казалось, что едут они в голую и пустую серость замёрзшей земли. А снаружи салона, бушевало кружево снежной метели, беспрестанно сбрасывая по сторонам вихри вьюг. И в заднее стекло было видно, как заметает белым пухом поля, дома, деревья, дороги…всё, мимо чего они ехали.
Горы сменяли застывшие реки, леса — овраги, поля — мегаполисы и деревни.
Сколько это продолжалось, Света не знала. Может быть, миг, может быть, вечность. Ей просто было удивительно хорошо и радостно от стоявшего рядом старика, от сидевшей на сиденье ласково улыбающейся Снежки. И от украсившего угрюмо-серый мир белого, чистого цвета.
