Опомнился Шорл лишь ближе к рассвету, и тут же отметил некоторые изменения — лес заметно поредел, а местность стала гораздо более холмистая. А когда из-за горизонта показалась кромка местного солнца, вдалеке уже виднелся остроконечный шпиль здания администрации наместника Его Величества, которое, по словам полковника, в обязательном порядке являлось самым высоким строением в любом городе Тарлании. «Король у них — закомплексованная скотина с запущенной манией величия.» — пояснил Черников — «Но дураком, вынужден признать, не является…» Шорл с расспросами не полез — слишком устал, и предложение полковника остановиться на пару часов в городке принял с искренним восторгом.
Некоторое время высоченный шпиль оставался единственным признаком цивилизации, но с очередной возвышенности, заинтригованному взору офицеров предстало и само поселение, будто сошедшее со страниц учебника по древней истории — берущий начало на вершине большого холма, где располагались экстравагантные кирпичные здания во главе с гордой администрацией королевского наместника, город сползал по его склонам к самому подножию, плавно переходя от каменных особняков к нищим деревянным лачугам. Никаких фортификаций видно не было, но это и понятно — зачем они в глубоком тылу? Подъехав поближе, Шорл стал замечать и некоторое шевеление — город только просыпался, но по улочкам уже сновали редкие фигурки людей, конные упряжки, а из труб кузниц валил едкий дымок.
Беспрепятственно въехав в город, путники слезли с коней, и пешком направились наверх, с трудом протискиваясь по тонким улочкам сквозь уплотняющуюся с каждой минутой массу народа. Первое впечатление оказалось верным на все сто: внешние кварталы были неприкрыто нищенскими, а серые деревянные домики с соломенными крышами ютились так близко друг к другу, что подожги кто один из них, и выгорят как минимум несколько кварталов… Поплутав четверть часа средь бедняцких трущоб, и благополучно оставив их за спиной, Шорл с Антоном оказались в заметно более зажиточном районе — здесь и дороги были пошире, да и домики более не выглядели настолько жалкими, а отдельные из них, можно сказать — радовали глаз… И чем ближе к центру они продвигались, тем богаче становились особняки и разгуливающие по улицам пешеходы. До пришельцев же никому дела не было — переодевшись в позаимствованное у земледельца тряпьё, и убрав рюкзаки с добром в тканные дорожные мешки, они теперь мало чем отличались от большинства аборигенов.
