— Согласен. Только странно получается. Лукьянов в несознанке, а ты его в пресс-хату суешь.
— Мне что, ему в задницу дуть?! — повысил тон Тюрин. — Он убийца. На пистолете его отпечатки, следы пороха на пиджаке. Этого достаточно, чтобы закрыть клиента. Разве не так? Тем более ты сам сказал, что на видео он к Спицыну идет со стволом, а выходит уже без него.
— Свидетели у тебя есть? — спросил Копылов.
— «Браунинг» — самый лучший свидетель. К тому же есть неоспоримый мотив.
— Какой мотив? — чуть не взорвался Алексей.
— Бабки, тендер на колоссальные деньги. Это тебе не мотив? — Тюрин ударил кулаком по столу с такой силой, что приборы со звоном посыпались на пол.
В дверях появилась голова бармена.
— У вас все в порядке? — спросил он, с опаской поглядывая на вилки и ножи, валяющиеся на полу.
— Все нормально, — успокоившись, ответил Тюрин. — Карен, будь добр, принеси чистые приборы.
Бармен кивнул и скрылся за дверью.
— Вот что, Копылов. — Тюрин плеснул еще коньяка. — Прошу тебя как друга, не суйся в это дело. За ним такие люди стоят! Мы для них муравьи, копошащиеся в навозной куче. Им человека в расход пустить — не фиг делать. Они не посмотрят, из полиции ты или еще откуда, башку на раз свинтят. Улавливаешь?
— Насчет муравьев, это ты зря. Закон для всех один.
— Ты идиот или прикидываешься? Они сами закон. — Тюрин на секунду замолчал, нервно огляделся и, понизив голос, продолжил: — Отдай мне видео и все то, что еще нарыл. Забудь о существовании этих улик. Ты об этом не пожалеешь.
— Ты мне предлагаешь взятку? — тихо спросил Алексей.
— Нет, не взятку, а обеспеченную жизнь.
Копылов подался вперед и почти вплотную придвинулся к лицу Тюрина.
— Знаешь что, — медленно проговорил он. — А не пошел бы ты со своей обеспеченной жизнью!.. — Алексей встал и направился к выходу.
— Я тебя предупредил, лейтенант. Не дури, подумай, — сказал Тюрин ему в спину. — Хорошенько подумай.
Копылов остановился, сплюнул сквозь зубы и вышел.
— Ой, дурак. Молодой, горячий. — Тюрин взял со стола бутылку и прямо из горла сделал два огромных глотка.
— Доброе утро, Андрей Михайлович, — поприветствовал Ильина голос из селектора.
— Здравствуйте, Иван Митрофанович.
— Чутье вас не подвело. Мои ребятки доложили, что чуть успели Лукьянова вытащить. Он вены себе перегрыз.
— Как перегрыз? — удивленно спросил Ильин.
— Очень просто, зубами.
— С ним все в порядке?
— Жить будет. Правда, он в плохом состоянии, но врачи говорят, поправится.
