Олег сказал:
- Смотри, Ролав, точно ли это нож твоего брата? Не ошибаешься ли ты? Тут дело пахнет кровью. Смотри не ошибись.
- Акуна, Акуна! Эту бусину дала ему Утеха, наша сестра, и этот зуб с жёлтым пятном помню.
- Откуда у тебя этот нож? - спросил Олег дружинника.
- Купил, - ответил Веред.
- У кого?
- Я его не знаю. Продавал на торгу, я и купил.
- Продай его мне.
- Бери, воевода.
Когда Олег и Ролав возвращались с торга, Олег сказал:
- Может, было и так, как говорит Веред, купил на торгу. - Потом он добавил: - Свейские купцы сказали, что Олаф в этом году непременно приедет, так что жди.
Когда вскрылись реки, и в Ладогу стали приплывать купцы, Ролав у каждого спрашивал, не знает ли он, какова судьба пленных, захваченных Торстеном прошлой осенью в славянских землях. Но купцы ничего не могли сообщить Ролаву.
Некоторые привезли рабов, но купили их не у Торстена.
Наконец, приплыл друг Олега свейский купец Олаф.
- Я слышал, - сказал Олаф, - что Торстен - Собачий хвост в этом году поплыл не на восток, а на запад.
Приуныл Ролав: значит, его родичи попали в неведомые далёкие земли, и теперь никогда уж он их не увидит…
Олег сказал:
- Ты, Олаф, где будешь, узнавай, нет ли, мол, у кого раба - славянина по имени Акун, родом из деревни Освеи.
У него примета: шрам на лице от медвежьих когтей. Найдёшь, выкупи. Заплачу тебе сполна.
Олаф обещал исполнить просьбу.
Рюрик пришёл в Ладогу из Поморья лет десять назад.
Он обложил данью окрестные земли словен и чуди, и все платили ему.
Но в прошлом году неожиданно наступил конец владычеству варягов. Словенские и чудские князья и старейшины, объединив свои силы, отказались платить дань варягам.
Теперь варяги вынуждены были ограничиваться данью, собираемой в ближних от Ладоги деревнях, и пошлиной с купцов, которые, плывя из Варяжского моря на восток, на Волгу, или на юг, в Царьград, не могли миновать Ладогу.
Когда изгоняли варягов, первыми против них поднялись ильменские словене. Тогда словенский князь Гостомысл и старейшина самого большого словенского рода Вадим шли вместе, в полном согласии.
Но после изгнания варягов начались споры. Вадим всюду говорил, что если бы не он, то не одолели бы варягов, и что теперь не ему быть под рукой у Гостомысла, а Гостомыслу у него.
Три конца в словенском Городе на Ильмене: Словенский, Неревской и Плотницкий. В каждом конце свой кон - место, где собираются жители решать дела. На кону устанавливают законы, на кону выбирают правителя - князя. На кону всякий волен предлагать, что хочет, и поэтому всегда там крик, шум, спор, одни в одну сторону тянут, другие в другую.
