чаще называется та или иная местная община, здесь так именуется движение в целом. Возникла «церковь» в нашем понимании, и возникло церковное богословие. И эти письма рассматривают уже не частные проблемы общин, а более широкие вопросы. Возможно, они были написаны в конце I в. учениками Павла, которые избрали псевдонимный жанр, ибо верили, что в столь сложный период для решения проблем необходим апостольский авторитет.
С исчезновением Павла стало понятно, что Второе пришествие свершится не так скоро, как все думали. И если Павел призывал своих последователей держаться подальше от неверующих, поскольку мир, каким мы его знаем, подходит к концу, теперь они все больше понимали: впереди долгий период сосуществования со всем остальным обществом. Но как не утратить при этом своей идентичности? Авторы пытаются адаптировать идеи Павла (в частности, его попытку сплотить общины путем сбора пожертвований) к новой обстановке. И таким образом, Послания к Колоссянам и к Ефесянам развивают Павлово богословие в новом направлении.
Обоим авторам присуще острое восприятие церкви как единого целого. Собственно, они и изобрели экклезиологию. Они используют образ тела Христова, созданный Павлом, но с одним существенным отличием. У Павла он имел антиимперской подтекст: в противовес пониманию императора как главы общества, Павел разработал плюралистический идеал общины, которая основана на взаимозависимости, а «слабейшие» органы пользуются даже большим почетом, чем голова. Послания к Колоссянам и Ефесянам делают Христа главой тела, пытаясь при этом сохранить некоторые ключевые идеи Павла. Например, в первом из них читаем о Христе: «Он есть глава тела Церкви; он – начаток, первенец из мертвых, дабы иметь ему во всем первенство»{413}.
Автор Послания к Ефесянам во вполне Павловом духе призывает читателей духовно возрастать, ориентируясь на Христа: «…дабы мы … истинной любовью все возвращали в Того, который есть глава Христос, из которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена получает приращение для созидания самого себя в любви»{414}.
Налицо попытка сохранить Павлов акцент на любви, важности созидания общины и взаимозависимости ее членов. Но начинает возникать иерархия: Христос отождествляется уже не с телом в целом и со всеми в экклесии, но только с головой.
В этой концепции Христос остается альтернативой кесарю, но после ужасов иудейской войны с Римом Павлову критику «владык века сего» решили не продолжать. Христос описан как победитель космических, а не земных сил. Вместо того чтобы фокусироваться на скором Втором пришествии, когда Христос вернется на землю и сокрушит имперское правление, авторы настаивают на том, что Иисус уже одержал эту победу, но на небесах. Некогда решая проблемы, созданные «духовными» верующими в Коринфе, Павел подчеркивал, что Царство еще не пришло. Но эти авторы говорят, что ученики Христа
