Шиндельман оторвался от сочинительства и подыграл:
– И вправду забавный. А в чем его забавность, по-вашему?
– Одержим идеей, о которой и говорить в вашем присутствии стыдно, Иосиф Натанович. Тот еще чудик.
Набрав в легкие воздуха, Шиндельман заорал:
– Этот забавный чудик вчера потрясал передо мной своим слаборазвитым хером!!! И не только передо мной… Но и перед этим товарищем тоже.
Иосиф Натанович указал пальцем за спину, думая произвести на гостей двойной эффект: над его креслом висел портрет Феликса Дзержинского.
– Гвидо Шнапсте человек явно неадекватный, Иосиф Натанович. Ну ладно перед вами потрясал… Но как можно было это показывать Феликсу Эдмундовичу?! Да еще и бюст Владимира Ильича у вас на столе, – не думая, лепетал Андрей.
– А-а-а! То есть мне можно показывать все что угодно? И кукиши, и кулаки, и слаборазвитый отросток. Прекрасно! Наконец-то вы раскрылись. Могильщики своего же таланта! Пьяницы и выжиги! – громыхал Шиндельман. – Кстати… Знаете, как называют ваш отдел коллеги? Марьина Хузя – по аналогии с Марьиной Рощей. То ест не отдел, а натуральный притон. С выпивкой, картами и бабами. Но это частности. Да и не проймешь вас уже – докатились. У меня к вам всего один вопрос. Всего один вопрос, на который вы должны мне дать правдивый ответ. Шнапсте говорил правду?
– А что, собственно, говорил этот умалишенный разносчик триппера и котлет из хлеба? – спросил Рома.
– Хузин, своими похабными остротами будешь потешать бесчисленных подруг и собутыльников! Но отнюдь не меня. Шнапсте утверждает, что вы продали ему препараты, способные увеличить половой член. Что заставили есть капусту, чеснок и прыгать нагишом по квартире. Еще и гимнастика. Член у него так и не вырос, на овощи аллергия, по ночам он не спит. А продали вы ему лекарства за баснословную сумму. Так… Любоваться вашими физиономиями мне недосуг. Я задаю вопрос, вы на него отвечаете и убираетесь из кабинета вон. Вы действительно продали Гвидо Шнапсте инъекции, которые, по вашему мнению, увеличивают размер мужских органов?
– Органы у нас и так безразмерные, Иосиф Натанович, – кивнул на портрет Дзержинского Хузин. – В увеличении не нуждаются. Но если серьезно… Шнапсте частично говорит правду. Поддался на невинный розыгрыш и сделал из него настоящую трагедию.
– Отлично! Великолепно! Если частично, значит, правда все сказанное этим несчастным. И он наверняка еще что-то недоговорил. А теперь пошли вон из кабинета! И ждите приезда Виктора Матвеича. С трепетом душевным ждите! И пишите, больше пишите! Для вас сейчас это единственное спасение. Кстати, а что было в ампулах, которые вы задвинули этому несчастному?
