- Ну, в кого ты такой уродился! - оборвал Петькины мечты голос матери.- Я дров жду, а он столбом стоит!
- Мам, как думаешь, забор я перепрыгну?
- Тебе калитки нет? Мне чтобы сейчас же дрова были!
- Сказал - наколю, значит, наколю.- Петька взял топор и оглядел кучу напиленных с осени чурбаков, в беспорядке лежавших у сарая. Он отобрал несколько, бросил на середину двора и взглянул на мать: - Чего раздетая вышла? Застынешь…
- Я привычная. Смотри, топор слезает, ненароком бы в голову не угодил.
- Не слетит. Я топорище расклинил.
Петька установил поустойчивей шишковатый чурбак, поплевал на ладони и занес топор за спину, через голову.
- Не карауль, мам, а то зашибу! - и с легким выдохом вонзил лезвие топора в надтреснувший верх чурбака.
- Ты его оставь, Петюш. Не расколоть. Вишь, он какой крепкий.
- А я что - слабак? - И Петька, собравшись в единый комок мускулов, с натугой поднял чуть повыше головы топор с чурбаком, развернул обухом к земле и ударил в пень, на котором кололи дрова. К Петькиным ногам легли сучковатые половинки.
Часть наколотых дров Петька отнес в дом, оставшиеся сложил в коридоре. Матери хватит их дня на два. Мелькнула мысль сходить к деду Авдею, он, наверно, дома. Как бы он не вспомнил про лед у колонки! Петька забыл поколоть его. Надо ночью, чтоб никто не видел. А что, если сейчас?
Петька открыл калитку, посмотрел, нет ли кого у колонки, помялся в нерешительности, затем схватил приставленный к воротам лом и побежал колоть лед. Частыми, торопливыми ударами взламывал он труднопреодолимую для деда Авдея «высотку». Острые пласты льда, которые мешали работать, Петька отшвыривал ногами.
- Давно бы так, внучок! Не все шалопаем быть. Вот и за ум взялся.
Бабка Матрена, поставив ведра и уложив на них коромысло, выжидающе стояла за спиной Петьки.
- Не за ум, а за лед.
- А я иду и думаю,- усаживаясь на перевернутое ведро, начала рассуждать бабка Матрена,- кто это нашу колонку обхаживает? Нанялся али как?
- Угадала. По рублю со двора.
- Ишь какой прыткий, за деньги-то. За такую-то уймищу и я смогу. Каждый день али как?
- По средам и пятницам,- продолжая торопливо скалывать лед, ответил Петька.
- Везет тебе, Петька, пра, везет,- с завистью всплеснула руками бабка Матрена.- У нас, поди, к етой колонке, никак, дворов сорок ходят. Деньжища-то какая!
- Оно ничего, да отец ругается,- бодро ответил Петька, скосив взгляд на обратившуюся в слух бабку
Матрену.- Говорит, стыдился бы стариковским делом заниматься.
