— Идем-ка потолкуем.
Я много раз видела его, но голоса никогда не слышала. И голос оказался под стать внешности — низкий, рычащий, он должен был, наверное, наводить страх. Но дело в том, что мой самый худший страх умер вместе с моей сестрой, а те, кто живет во тьме, страха не знают. Чего ж еще бояться, если уже живешь там, где большинство людей оказаться не хочет?
А потому я просто посмотрела на него, и он почти отпустил мою руку, но вовремя вспомнил, что страшный здесь именно он.
— Будешь дергаться — сломаю руку. Идем.
— Ломай. — Это смешно, граждане. На дворе светло, вокруг полно людей — руку он мне сломает, видали такое? — Я буду орать, отбиваться, упаду на землю, и в итоге приедет полиция.
Для меня не составит труда устроить безобразную сцену, мне абсолютно безразлично, что подумают обо мне окружающие.
— Но ты же не хочешь объясняться с полицией?
В этом, безусловно, есть свой резон, но Кинг-Конгу знать об этом не надо.
— С чего ты взял? — Я подняла на него взгляд — боже ж мой, что Валерия в нем нашла! — Мне скрывать нечего, чтоб ты понимал.
— Ну, то-то ты бегаешь по городу.
Я освободилась пораньше и шла в «Бункер» за шмотками, а потом собиралась на маникюр. Валька на прицепе за время нашего совместного житья надоела мне до чертиков, она все дни таскалась за мной как пришитая, до того боялась, что, как только она потеряет меня из виду, ужас снова вернется. И вот мне удалось уйти раньше ее, и я радовалась новообретенной свободе, но недолго.
Да кто же знал, что так будет?
И ведь это хорошо, если наша встреча — просто несчастная случайность, но что-то мало верится в это. А значит, он каким-то образом меня выследил, а раз выследил он, то выследит и еще кто-то.
Похоже, моя передышка закончилась.
— Мое дело, бегаю — и бегаю. Тебе-то что?
— Да ничего. — Он сверлил меня взглядом. — Но потолковать тебе со мной придется.
— Ага, вот прямо сейчас.
Я ударила его в солнечное сплетение — и это было все равно, что врезаться в стену, но замысел состоял не в этом. Удар — просто отвлекающий маневр, Кинг-Конг удивленно отстранился, насмешливо прищурившись, — и тут же получил ощутимый удар по яйцам. Вот уж что другое, так нет, но этот удар у меня отточен до мастерства уровня черного пояса, и смеяться тут может лишь тот, у кого нет яиц, а у этого парня они таки были.
Правда, что с ними теперь, я не знаю, но точно ничего хорошего.
Главное в этом ударе — нанести его неожиданно, когда оппонент ничего плохого не ждет, вот тогда достигается наилучший эффект. Парень ухнул, согнулся пополам и выблевал мне под ноги. Его дыхание остановилось, а потому я добавила ему ногой в затылок, и он рухнул на тротуар, прохожие пуще прежнего заторопились по своим делам, а я нырнула в арку и побежала через дворы.
