— Кто ж такого мальчишку отправляет в дорогу без единой лишней монеты и без взрослого товарища? — перевел Вител. — Да еще на таком жеребце, на которого кто угодно позариться может? Конь знатный, а что не молодой, так не враз поймешь, даже я поначалу обманулся.
— Его так просто не уведешь, — усмехнулась я, — он чужих не признает.
— Ничего, умельцы всегда найдутся, — заверил Чарим и выразительно цыкнул зубом. — Может, и не сведут, а сведут — укротить не сумеют, да только тебе уже все равно будет, в канаве-то да с проломленной головой, а то и с удавкой на шее.
Видимо, я заметно изменилась в лице, потому что Вител подвинул мне блюдо с пирогом и мрачно сказал:
— Ты ешь, парень, не стесняйся. По тебе сразу видать, что дома тебя пирожками не часто баловали…
Я не заставила себя упрашивать. Сильно впрок не наешься, но если угощают, почему бы и не отвести душу? Вот знать бы еще, от чистого сердца угощают или тоже на Серебряного позарились?
— И куда тебя понесло на зиму глядя? — спросил Вител.
— К дальней родне, — ответила я чистую правду. — Правда, как их найти, я сам толком не знаю, а матушка уж объяснила так объяснила… Сперва прямо, потом налево, потом вокруг да около, а не доезжая, упрешься. Ну и добрые люди подскажут, а как же… Только я плутаю уже который день, а никто даже и не слыхал, где это такой рыцарь Данвор обитает!
Имя, признаюсь, я выдумала, потому что скажи я о Раве, обозники могли его припомнить.
— Не слыхал, — переглянувшись с Чаримом, сказал Вител. — Точно его так зовут?
— Точно, — заверила я. — Матушка сказала, это где-то в предгорьях, если ехать на восход… Сама она там никогда не бывала, от своей матери слышала, и поди знай, что с тех пор изменилось?
— Нет, на восходе таких нет, — подумав, произнес Вител. — Замок Маррин знаю, Раве знаю, Крантак и Завиор-Гулящий тоже, а вот о замке Данвор никогда не слыхал.
— Может, его уже и нет давно, и имя забылось… — пригорюнилась я.
— А что ты там потерял-то, Ленни? С чего вдруг решил к родне податься?
— А куда деваться? Матушка умерла летом, — я на всякий случай осенила себя подобающим знаком Создателя, — а я как долги раздал… Словом, ясно стало — зиму не протяну. Земель у нас всего ничего, и те бросовые, говорю ж, что урожай, что неурожай… — Я махнула рукой.
Чарим мрачно кивнул.
— Было б что продать — продал бы, — добавила я, — да кому нужна наша развалина? Там в кладке дыры такие, что кулак просунуть можно, ветер свищет. Латай, не латай, проку нет. Зимой с прислугой на кухне грелись, собак с собой в постель брали, потому как в покоях не протопишь…
