— Он словно предугадывает наши намерения, — сказал однажды Александр.
— Ничего не могу понять, — ворчал Полли.
А Ян высказал предположение, которое совсем сбило нас с толку.
— Вы заметили, что он появляется, когда мы спим или же когда нас нет «дома».
— Это смешно, — сказал Александр. — Откуда он может знать, что мы спим?
— Этого я не могу тебе сказать, — невозмутимо ответил филолог. — Я говорю только о замеченной мной закономерности.
— В таком случае я знаю, что мы должны сделать, — заявил Полли и торопливо зашагал к звездолету. Вскоре он вернулся с мотком проводников. Он соединил инфрафотокамеру с сигнальным устройством, смонтированным на скорую руку, подключил к нему прожекторы. Теперь объектив камеры, сигнальное устройство и прожекторы начнут действовать одновременно.
Оставался нерешенным только один вопрос — как нам быть, чтобы ночной гость не счел наши действия враждебными. Мы боялись напугать его. Если мы выйдем вдруг из звездолета, он может подумать, что мы хотим напасть на него, и убежит. Каким образом убедить его в наших дружеских намерениях?
— Давайте поднимем над звездолетом белый флаг, — предложил Ян.
Полли, однако, не зря считался одним из лучших английских физиков. Он долго что-то высчитывал и чертил, потом притащил кинокамеру и сказал:
— Отойдите на некоторое расстояние, а после медленно приближайтесь ко мне, подняв руки вверх. Не забывайте при этом дружелюбно улыбаться.
— К чему это представление? — спросил Ян.
— Именно представление, дорогой филолог. Мы покажем нашему человеку высокохудожественный фильм «Любезный друг, приди в мои объятия!»
— Он совсем спятил, — решил поляк.
Но физик даже ухом не повел и принялся посвящать нас в свои планы.
— Представьте себе, что уважаемый незнакомец снова приходит сюда. Сигнальное устройство сработало, мы пробуждаемся и приступаем к наблюдению. Почувствовав это, он спешит удалиться, и вдруг видит, как со всех сторон к нему приближаются люди. Как он поступит в такой ситуации? Если он джентльмен и у него нет дурных намерений — все в порядке. Но если он настроен воинственно, ему придется долго сражаться с нашими тенями, в то время как мы, находясь в звездолете, будем наблюдать за всем происходящим.
Ян повернулся ко мне.
— Вот результаты безделия, уважаемый командир, — и он выразительно постучал себя пальцем по лбу. — Надо что-то предпринять, пока не поздно.
— Существует наука, дорогой мой филолог, которая называется оптикой. Сожалею, что тебе это название мало о чем говорит.
