— Прости, Пер, но раз они могут находиться тут одновременно с нами, то что мешает им вернуться вместе с нами на Землю?
— В принципе — ничего.
— Тогда почему они этого не делают?
— Ты прекрасно знаешь, Гавон, что если мы замедлим свое передвижение, то и сами можем оказаться в каком-нибудь из будущих веков… Тогда почему мы этого не делаем?
Гавон растерянно молчал.
— Очевидно, потому, что для нас это не имеет смысла.
— В чем же тогда смысл? — спросил Гавон, и в голосе его прозвучало отчаяние.
— Не знаю, Гавон, может быть, надо спросить каменного Моисея, — ответил шутливо командир. — Если спросить меня, то я не верю, что эта статуя поставлена здесь какими-то людьми из будущего. Это тоже не имело бы смысла. А что ты думаешь по этому вопросу?
Я вздрогнул. Все происходящее казалось мне странным, как сон.
— Не знаю, Пер, — ответил я уныло. — Я не могу соображать так быстро…
— Не скромничай, Славин… Ты обязан высказать нам свои предположения.
— Да, Пер! — Я секунду помолчал. — В принципе, я согласен, что вряд ли это поставлено людьми, если только они не хотели сыграть с нами шутку. Остается вторая возможность. Статуя водружена здесь какой-то другой цивилизацией. Несомненно, эта цивилизация изучила нас досконально, знает нас лучше, чем Лоу, к примеру, который не знает, кто такой Моисей, и не слыхал имени Микеланджело. Если все это верно, то напрашивается еще один вывод. Они верили, что когда-нибудь мы прилетим сюда. И специально поставили эту статую, чтобы мы ее увидели. Потому что для всех, кроме нас, она лишена какого бы то ни было значения.
— Но это просто невозможно! — проговорил Лоу обиженно. — Ты считаешь: кто-то построил это немыслимо дорогостоящее сооружение ради того, чтобы показать нам дурацкую статую?
— Во-первых, статуя совсем не дурацкая, — ответил я. — И, во-вторых, у искусственной луны может быть и другое предназначение., Но сейчас нас интересует прежде всего сама статуя. Зачем ее поставили? Какой в этом смысл? Вероятнее всего, она — некий документ, некий знак, памятник, содержащий знания. Чем-то подобным была, например, знаменитая пирамида Хеопса, тайну которой разгадали лишь в XXII веке.
— А может, здесь разгадка проще, Славин, — сказал командир.
— Вряд ли, Пер! — вздохнул я огорченно. — Простые загадки загадывают только детям. Прежде всего надо понять, кроется ли загадка в личности Моисея, или в личности Микеланджело… или в самой статуе. Я думаю, что мы решим эту проблему, когда внимательно изучим все данные. А это мы сможем сделать, только вернувшись на Землю.
