Уже взявшись за ручку двери, я расслышала чьи-то торопливые шаги, переходящие в бег. Раздалась нерусская взволнованная речь, какой-то грохот, после которого все стихло. Осторожно приоткрыв дверь, я никого не увидела. Уже направилась обратно, когда меня словно магнитом потянуло назад. Сердце тревожно забилось в груди. В мозгу прозвучал детский призыв о помощи. Ноги сами привели меня к открытой настежь двери. В окружении суетящейся толпы, на полу корчился в приступе эпилепсии мальчик. Люди бессильно метались из стороны в сторону, не зная, чем ему помочь.
– Пропустите! – потребовала я. – Я помогу.
– Поможешь? Ты?! Чем? – грозно спросил хозяин праздника.
– Увидишь. Ну?!.
– Пропустите её, – приказал он, тяжело вздыхая. – Хуже не будет.
Преодолев расстояние в несколько шагов, я, не теряя драгоценных секунд, опустилась на колени перед мальчиком и положила свою прохладную руку ему на голову, тихо зашептала старинный заговор.
Его надо перенести на кровать, он спит.
Мужчина присел на корточки, очень осторожно, словно хрупкую вазу, легко подхватил сына на руки и, прижав к себе, молча вышел в коридор. Там остановился и негромко сказал, Я отчётливо почувствовала тот момент, когда под моими пальцами ребёнок расслабился и затих. Ласково провела рукой по смоляным волосам и посмотрела на Алихана.
– Твой сын? обращаясь ко мне:
– Иди за мной, нам надо поговорить.
Поднявшись с колен, я последовала за ним. Пройдя некоторое расстояние, Алихан свернул влево и пинком ноги открыл одну из дверей. Свет из коридора проник в комнату и позволял все видеть. Мужчина осторожно, стараясь не разбудить, положил ребёнка на диван. Потом обернулся ко мне, смерил тяжёлым взглядом и сказал:
– Заходи, нечего стоять на пороге. Дверь закрой, не хочу лишних свидетелей.
Сам он прошёл вглубь комнаты. Раздался тихий щелчок, и вспыхнул неяркий свет настольной лампы. Присев на край стола, он поманил меня рукой.
– Что топчешься? Проходи, не бойся.
Невесело усмехнувшись, я закрыла за собой дверь.
– Я и не боюсь, просто не понимаю, зачем?! – спросила я, подходя к столу, и стала напротив мужчины.
– Хочу спросить, как ты это сделала?
– Что сделала? – недоумённо вскинула бровь я.
– Остановила приступ у Мурата? Даже врачи, к которым я его возил, только руками от бессилия разводили! А ты лишь дотронулась, и он успокоился. Как ты это делаешь?
«Чёрт! И надо же было мне сюда влезть, теперь придётся выкручиваться!» – мысленно ругала я себя за несдержанность.
