Сколько покойная матушка слез проливала из-за моих драк! Однако, когда я впервые пришла в мастерскую Найтли вся в синяках, выплевывая молочные еще зубы, и, торжествуя, сообщила о полном и окончательном разгроме превосходящих сил противника, тогда же впервые увидела в его глазах тот ликующий сквалыжный блеск, как сейчас, когда он расспрашивал меня о снах.
Итак, более всего Найтли интересовали мои сны. Из тех книг, что я прочла, мне было известно, что сны имеют важное значение в ясновидении. Но я не была ясновидящей, более того, Найтли и не пытался сделать меня таковой. Я знала, что бывают женщины-алхимики. Но Найтли и алхимии меня не учил. Языкам, древним и новым, истории, логике, классической литературе — это да. Я, несомненно, была самой образованной девушкой в нашем городе. Но совершенно непонятно, где незаконнорожденная дочь служанки из трактира «Морское чудо» могла бы эти знания применить. Правда, в трактире я уже не жила. После смерти матери меня оттуда выперли, и Найтли снял мне комнату в городе. Он не хотел, чтобы я жила у него, а я и не просила. К тому времени я уже поняла, что для него я всего лишь средство, отмычка к какой-то двери. Орудие. Оружие.
У меня со временем сформировалась твердая уверенность, что Найтли не всегда занимался исключительно наукой. Роясь в его книгах, я находила такие тома, как «Книга турниров», «Тактика осадного боя» и «Трактат о мечах». Мне было стыдно за интерес к подобным сочинениям — особенно последнему — в ущерб фундаментальной науке, и читала я их тайком. Но когда Найтли все-таки застал меня за «Трактатом о мечах», он и не подумал меня наказывать. И только позднее явилась мысль: уж не сам ли он мне эти книги и подсунул?
— Должно быть, это было Междугорье, — неожиданно услышала я свой голос.
Найтли, кажется, споткнулся и ухватился за край стола, чтобы не упасть.
— Тебе плохо?
— Нет! — Он дернул плечом, не оборачиваясь ко мне. — Почему ты упомянула Междугорье?
— Ну, этот мост. Во сне. Где-нибудь в тех краях.
— С чего ты взяла?
— Должно, быть, видела миниатюру в какой-нибудь книге и запомнила. Откуда же еще? Ведь я сроду не выезжала из города.
Он повернулся и протянул руку, будто что-то собирался схватить с полки. Но я так никогда и не узнала, что именно.
Потому что в это мгновение начали ломиться в дверь. И неописуемо мерзкий голос возопил:
— Именем святой нашей матери Церкви!
У меня упало сердце. Когда-нибудь, рано или поздно, это должно было случиться. Каких бы богатых и знатных клиентов ни обхаживал Найтли, желающих донести всегда достаточно. А когда богатый и знатный покровитель отлучится на войну или охоту.. или просто сляжет в лихорадке… или в магистрате возьмет верх не та группировка…
