Выражение лица Динклейджа было таким, словно он думает, что с ней творится что-то странное. То, чего он не видел в лице Артемиды раньше. Этот румянец, тяжелое дыхание, причиной которого стали далеко не тренировка или бой. Она лежала неподвижно на спине, прижав руки к сердцу, а где-то в глубине Айзека рождалась непривычная ему нежность.
Артемиде так же это было в новинку. Ее боялись! Ее ненавидели! Ее проклинали! Ее хотели. Но еще никогда не боготворили прежде, никогда не любили и не смотрели с такой лаской. Никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать всю себя без остатка тому, кого она любила, спустя столько лет.
Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться. Эта безумная мысль для амазонки закралась в ее мыслях, движениях и сердце. И даже гордость воина не могла их выжечь ни огнем, что разгорался в ее сердце, ни металлом ее меча, что даровал ей сам Гефест, когда-то.
Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза и запрокинула голову назад, когда почувствовала влажный и жаркий путь его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. А затем жар разлился по ее телу с еще большей силой, потому что он спустился до ее холмика волос и принялся ублажать ее там.
Она почувствовала его ласки, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. Больше себя она не контролировала.
Она отдалась переполняющему ее чувству наслаждения. Своими руками она зарылась в его волосы и прижимала с еще большей силой к своей промежности.
Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. А столь непривычные спазмы одолели ее и она обмякла.
После этого Айзек с задорной улыбкой поднял свое лицо на уровень ее лика и поцеловал ее. Она почувствовала на губах свой вкус. И обвила руками его голову, а ногами торс. И тут же почувствовала не маленький фалос своего любимого.
Тело покоренной амазонки с радостью приняло это прикосновение в себя, задрожав от волнения и давно отринутого удовольствия с мужчиной. Ее тело звало его, и ощутив призывное биение его сердца, ответила на этот зов. Артемиду сжигал жар движений, весьма сильных и резких толчков Айзека. Она не знала, сколько продлилось это действо. Но для нее лично закончилось это все, когда она получила сильнейший оргазм и уходя в беспамятство у нее пронеслась шальная мысль: «Интересно, а на сколько его хватит в общем?».
