– Вы говорите прямо как этот отвратительный суперинтендент Кенвард, старый напыщенный индюк.
– Я тоже старый напыщенный индюк?
– Нет, конечно. Я и его всерьез таким не считаю, просто надеялась получить от него хотя бы крохи информации, обрывки слухов и сплетен.
– Вы же знаете, что мужчины не сплетничают. Вам надо завести знакомство с какой-нибудь осведомленной дамой.
– Да, вы правы. Но с кем? Секретарша, мисс Фишер, будет, наверное, держать рот на замке. Она слишком дорожит своим местом, чтобы болтать с кем попало.
– Думаю, да.
– Прежде всего надо поговорить со слугами. Вот кто обычно любит посплетничать! Мамина горничная всегда лучше всех знала, что происходит в доме. Она прикидывалась респектабельной и недоступной матроной, но к ней можно было втереться в доверие, и тогда она раскрывала любые секреты. Послушали бы только, что она порой рассказывала о некоторых знакомых, приходивших к папе! Ей даже были известны кое-какие подробности интимной жизни членов кабинета.
– Ох, кажется, и мне придется сейчас краснеть.
– Перестаньте, Дэвисон, вы же знаете, я не про вас.
– Откуда мне знать? Но к делу. Значит, вы поговорите со слугами, а я попробую выяснить в министерстве что-нибудь о полковнике Кристи.
– Вы подозреваете, что он грубое животное?
– Да. Как и большинство мужей, правда?
Уна расхохоталась. Давно уже Джон не слышал ее смеха. А раньше ей были свойственны вспышки внезапного веселья, с неудержимым взвизгиванием и фырканьем, что совершенно не подобало юной леди. Джону не хватало этих ее выходок. Он уже решил, что природная смешливость Уны почила вместе с ее отцом в могиле на церковном кладбище в Суонидже. Дэвисон готов был сделать все, чтобы поддержать Уну, если детективная игра хотя бы отчасти вернет ей радость жизни.
– Я, наверное, никогда не выйду замуж, – прервала Уна возникшую паузу.
– Это еще почему? – изумился Дэвисон.
– Ну, не знаю. Вы же сами говорили, что мужья бывают страшными занудами. Я еще не встречала мужчин, с которыми хотелось бы связать свою судьбу.
– Рад это слышать, – рассмеялся он.
– Даже про отца такого не скажу. Я любила его всем сердцем, но и он иногда ужасно досаждал маме.
– Да ну?
– Да. А у нынешних молодых людей из богемы такие же ветхозаветные взгляды, как у предков. Для вида рассуждают о свободе женщин, а на деле следят за каждым шагом жены или подруги. Вот она, отсталость, никуда не делась!
– Уверен, что вам все-таки встретится достойный джентльмен. Вы влюбитесь, и все, что вы сегодня наговорили, покажется вам чепухой.
