Увы, защита женского общежития была идеальной, но раз в неделю отключалась — происходили сложные, магические процессы. В чем была сложность, никто не знал, но все закатывали глаза и прицокивали, мол, куда уж вам. Вот и убегал Мартин от возлюбленной в шесть утра. Правда, его быстро вычислили, и для моры Аллор стало делом чести поймать охальника. Потому Маргарет не забывала посмотреть в окно, прежде чем выйти из комнаты — флигель коменданта просматривался просто прекрасно.
Войдя в раздевалку, Маргарет на мгновение замерла, крепко задумалась и, как была, прошла сразу в душевые. Закрыв дверь, она проверила, установилась ли защита, и только тогда разделась. Береженого и боги берегут, не забывают.
После душа, Маргарет телепортировалась к себе — в такую рань ее никто не заметит. Просушив волосы, вытащила из шкафа свое выходное платье. Светлый лен и скромная вышивка по лифу. Столичные модницы кривили носы — подол закрывал туфли. Некоторые студентки давали мэдчен Саддэн советы — укоротить платье. Вот только если действительно обрезать подол, то станет видна поношенная обувь.
Академия находилась в кольце высокой, надежно зачарованной стены. И когда Маргарет выходила, почувствовала на себе чей-то цепкий взгляд. Остановившись, она повернулась и вежливо поздоровалась:
— Доброе утро, мора Аллор.
— Доброе, мэдчен Саддэн. — Ястребиный взгляд прошелся по фигуре Маргарет. — Вы никого не встретили этим утром?
— Только вас, мора Аллор, — непринужденно соврала мэдчен Саддэн.
— Вы знаете, что, стоя у ворот, нельзя солгать?
— Конечно, мора Аллор, — поклонилась Маргарет.
— Идите.
«Нельзя солгать, — фыркнула про себя Маргарет. — А еще нельзя пронести спиртное. И посещать девичьи комнаты — тоже нельзя. Такое чувство, что, закончив учебу, маги забывают, как сами были студентами. Или просто считают себя умней?»
Маргарет немного завидовала той неизвестной девице. Ей бы хотелось, чтобы ее кто-нибудь так же сильно полюбил. Ведь если Мартина поймают в женском общежитии — исключат с позором. А он уже два года таскается, как по расписанию. Потешить плоть можно более простым способом.
* * *
Раннее утро в Царлоте — пора тишины и покоя. За это Маргарет безмерно любила столицу. Она поднималась на Башню Скорби, куда выше, чем это позволено. Проскальзывала за ограничительную ленту и устраивалась на заросшем плющом балконе. Доставала термос с крепким кофе и наслаждалась рассветом.
Солнце равномерно заливало золотом крыши, город просыпался. Заканчивался кофе, и мэдчен Саддэн спускалась вниз. Она всегда оглаживала сливочно-желтые камни Башни, ведь они были ей почти родными. Восемнадцать лет назад началось строительство малой часовенки. А одиннадцать лет назад оную часовенку перестроили в Башню Скорби.
