Пауза в разговоре затянулась, закипел котелок, и я кинул в него заварку. Сначала отведаем горячего чайку, а после приготовим чего-то более основательного. И даже с парящей кружкой в руке Вика продолжала задумчиво молчать. Решил перевести тему и расспросить относительно наших дневных похождений.
— Это только при взгляде со стороны кажется, что всё легко и просто, — Вика отмерла, когда я спросил её почему она так легко прошла через горячее поле аномалий, а её компания споткнулась у поля с приземлившимся в центре вертолётом. — Ты сам видел — сколько артефактов-отмычек мы потеряли. Хотя то поле считай — образцово-показательное. Аномалии только одного типа энергий. Попадись среди них, к примеру — хотя бы один 'трамплин' или 'мясорубка' — 'термички' были бы устойчивы к закидыванию 'каменными цветками'. Да и второй раз продемонстрированный мной фокус пройдёт весьма нескоро — аномалии тоже приспосабливаются. Нам повезло, что то поле совершенно бесхозное и давненько не видело опытных собирателей. С 'гравитационками' же подобная схема практически не работает. Им плевать на любые артефакты других энергий, подавить их могут только свои собственные. 'Ночная звезда', к примеру. Аномалии стараются вытолкнуть её из себя, но пока они тужатся — сквозь них удаётся пройти, — тут я вспомнил, что все 'ночные звёзды' нашел на пятачках чистого пространства в центре полей аномалий. — Но кто в здравом уме станет использовать редкий и дорогой артефакт в качестве отмычки, которую легко потерять? — Фыркнула Вика, видимо она как раз предлагала подобный вариант своей бывшей компании, но была послана вдаль. — Есть ещё 'кристалл гравитации', - продолжила она просвещать меня. — Ещё более редкий, чем 'ночная звезда', да к тому же вредный для здоровья носителя. Но с ним на поясе, говорят — можно смело топтаться по любым 'гравитационкам'. У нас такого артефакта нет, наверняка Огненный Лис попытается вытянуть его у академика Гольдштейна. В том вертолёте летел его доверенный ассистент Горубин, обещавший доставить академику что-то особенное. Но, как видишь — исполнить обещание он не сумел. Гольдштейн был просто в дикой ярости, когда узнал о пришедшем с вертолёта сигнале бедствия. Потому он легко вытряхнет из Сахарова или остальной научной братии всё, что только потребуется, лишь бы получить ту обещанную Горубиным посылку.
— А если не получит? — Я внутренне ухмыльнулся, продолжая демонстрировать на лице живой интерес.
