Положив фляжку на землю, Мишель обхватил руками колени и подтянул их к подбородку. Переломов, пожалуй, нет. Правда, чувствуется боль в позвоночнике. Огляделся по сторонам. Он находился у края большого виноградника, окаймленного оливковыми деревьями. Вокруг не было ни одного камня, кроме того, на который он упал. Если бы стропы парашюта не закрутились, то такой опытный парашютист, как он, мог бы приземлиться здесь вполне благополучно. Почему так получилось? Ведь прыгал он правильно. Может быть, укладчицы парашютов, от скуки напевая за работой какую-нибудь сентиментальную чепуху, перепутали стропы? Заподозрить кого-нибудь в злом умысле он не мог: достаточно было просто перерезать стропы.
Освободив свой чемоданчик от толстой войлочной упаковки, Мишель завернул парашют в комбинезон, а сверху обернул войлоком. Потом, внимательно осмотревшись, подобрал фляжку, положил ее в боковой карман и, убедившись, что ничего не забыл, потащил сверток с парашютом в заросли между оливковыми деревьями. Забравшись в заросли довольно далеко, он забросил эту единственную улику.
После первых же шагов Мишель почувствовал боль в левой ноге. «Ничего, пройдет, — подумал он, — очевидно, растяжение. Нужно идти».
Если его выбросили в нужном месте, то он находится где-то между шоссе и железной дорогой, километрах в десяти западнее Монпелье. В ярком звездном небе он отыскал Полярную звезду и, сориентировавшись по ней, определил, где находится дорога. Вскоре треск мотоцикла подтвердил его предположение. Он заковылял обратно к чемодану, взял его и пошел дальше. Голова была как чугунная, а поясница и левая нога нестерпимо ныли. «Хоть бы голова прошла, — взмолился он про себя. — А то иду как одурманенный. Так и до беды недолго…»
Глава II
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА
Добравшись до дороги, Мишель посмотрел в обе стороны — ни души, ночную тишину нарушал лишь звон цикад да кваканье лягушек. Он пошел на восток и вскоре увидел указатель. При лунном свете можно было прочесть: «Монпелье —10 км».
Радостно улыбнувшись, он вытащил компас, который ему так и не потребовался, и втиснул его глубоко в землю под камень в высокой траве. Возможно, когда-нибудь, путешествуя по этим местам на собственной машине с английским флажком на радиаторе, он остановится здесь и вытащит свой сувенир.
На востоке виднелось слабое зарево — огни освещенного города. Он решил сойти с дороги, которая делала крюк влево, и направился прямо к городу через виноградники. «Так будет разумнее во время комендантского часа», — подумал он.
