Конечно, Карте был вправе продолжать деятельность на свой страх и риск. Но он незаконно использовала Улисса и забирал грузы, которые больше для него не предназначались.
Люди Карте, являясь за грузами, на которые они не имели права, обнаруживали там представителей нового руководства. Стремление опередить друг друга перерастало в открытые стычки. В результате обе стороны стали посылать за грузами все больше и больше людей. Если раньше французы не очень-то считались с присутствием немцев, то теперь они вовсе перестали обращать на них внимание. То и дело по ночам завязывались яростные схватки. Вот если бы они обратили на своего общего врага всю ту ненависть, которую питали друг к другу!..
Когда Мишель узнал от обеспокоенного Поля о первой такой стычке, он серьезно задумался. В Лондоне, конечно, ничего не знают об этом, и прежде всего нужно как-то объяснить всем тем, кто примкнули к клике Карте, что они сделали плохой выбор.
Мишель и Поль послали в Лондон совместную радиограмму:
КАРТЕ ОТКАЗАЛСЯ ПРИНЯТЬ ОТСТАВКУ И ПОСЫЛАЕТ СВОИХ ЛЮДЕЙ ЗА НАШИМИ ГРУЗАМИ. ЧТОБЫ ПОКОНЧИТЬ С НЕРАЗБЕРИХОЙ, ПОЖАЛУЙСТА, ПЕРЕДАЙТЕ ПО БИ-БИ-СИ ТРИ НОЧИ ПОДРЯД ФРАЗУ: «ЛЮДИ ПРИХОДЯТ И УХОДЯТ, НО ДЕЛО ОСТАЕТСЯ».
Всех членов организации предупредили, чтобы они слушали передачи из Лондона. Если Би-Би-Си передаст указанную фразу, это будет означать, что Поль и Марсак официально признаны руководителями.
Лондон согласился, и фраза была передана. Однако стычки не прекратились. Мишель с нетерпением ждал февраля, когда будут установлены координаты новых пунктов выброски грузов, не известные Карте.
Между тем настало время ехать в Турню. Вместо Карте теперь, конечно, в Лондон с Мишелем летел Поль. Им необходимо было урегулировать все вопросы, связанные со сменой руководства, а также заручиться конкретными указаниями начальства.
В Турню Роже устроил Поля, Луизу и Мишеля в небольшой гостинице при кафе «Тома». Господин Тома, хозяин кафе и член местной организации, встретил их с распростертыми объятиями. Это был человек веселого нрава, выходец из французского рабочего класса, и его короткие остроумные замечания сразу же расположили к нему Мишеля.
Днем Роже достал автофургон, и они отправились осматривать поле. После десятиминутной езды фургон остановился в двух или трех километрах от Кьюзери у небольшой фермы.
— Вот и приехали, — объявил Роже. Шофер открыл капот и сделал вид, что возится с мотором.
Мишель окинул взглядом поле, на которое ни за что бы не обратил внимания, если бы на него не указывала вытянутая рука Роже. Выражение горечи и удивления застыло на его лице. Месяца три назад он содрогнулся бы от ужаса при виде подобного поля, но теперь он почти привык к тому, что у его коллег-французов довольно странное представление о посадочных площадках. По всему полю были насыпаны кучи кирпича высотой около метра каждая. Бесспорно, это дело рук гестапо, и цель тоже совершенно ясна — помешать именно тому, ради чего они сюда приехали.
