Свои. Путешествие с врагом | страница 43



За фортом в противоположной от Жемайтского шоссе стороне были вырыты три длинные траншеи, длиной, наверное, около ста метров, два метра в ширину и столько же в глубину.

Подойдя к выкопанным рвам, я увидел солдат из нашей третьей роты, их было около 30 человек. Из офицеров с ними были Барзда, Норкус, Дагис. Кроме того, была группа немецких солдат и офицеров.

Одновременно смертников расстреливали около 30 человек из нашей роты и около 10 немецких солдат, которые стреляли из автоматов, а офицеры – еще и из пистолетов. Я тогда стрелял из своего ружья и сделал около 60–70 выстрелов. Стрелял примерно часа полтора. Сколько человек застрелил лично, сказать не могу, потому что мы стреляли все одновременно в общую массу людей, которые были в яме. Помню, что лично я принимал участие в расстреле двух групп по 400 человек. Стрелял, понятно, с перерывом.

Вообще сказать, кто как около ям стоял и стрелял, не могу, потому что там никакого порядка не было: одни, отстрелявшись, уходили, другие приходили.

Среди смертников я узнал Гравецаса, Ривериса[85].

Я брал только золотые зубы. В IX форте давали водку, но очень мало. Когда мы приходили брать патроны, Норкус и Барзда давали глотнуть водки из бутылки. […] В тот день, как говорили среди охранников, было расстреляно примерно 8–10 тысяч человек. После расстрела солдаты выбирали себе из кучи одежды расстрелянных вещи получше. Я никаких вещей расстрелянных не брал, во время расстрела пару раз взял у людей, которых гнали к ямам, часы, которые они сами мне отдавали[86].

Евреев укладывали ничком, как и в VII форте, и тогда расстреливали. Когда рота закончила расстреливать взрослых евреев, немцы из автоматов расстреляли детей. Спасся только один мальчик одиннадцати лет.

Когда мы второй раз расстреливали в IX форте, это был расстрел чехословаков. Нас пригнали в IX форт, сказали, надо будет расстрелять примерно 2 тысячи человек. Смертников гнали с засученными рукавами, чехи сказали, их ведут прививать от оспы. В ямах чехи пытались бежать, но куда побежишь, когда окружены[87].

В массовых убийствах людей я участвовал потому, что этим занимался наш батальон, третья рота, в которой я служил. Я выполнял приказы[88].

Из речи Пранаса Матюкаса на суде в 1962 году:

Если по совести, то я виновен. Но как солдат – нет. Я просто выполнял приказ. Я не знал своей цели[89].

Содержащиеся в деле показания подсудимого Алексаса Райжиса:

После расстрела я видел у Матюкаса зубы. Матюкас сам показал на ладони золотые зубы. Я спросил, на что Матюкасу нужны зубы, так военные сказали, что он зубной техник, а жена его – зубной врач. У Матюкаса я видел вымытые, очищенные золотые зубы, кажется, 4 зуба