В конце XIX века в Тельшяе жили 3088 евреев (49,8 % всего населения местечка).
Едем в Тельшяй. Останавливаемся у Райняйского леса. Райняй – то место, о котором много говорили мои друзья: пишешь о вине литовцев перед евреями, а ведь в Райняе наших замучили они, евреи…
Эфраим: Перечитаю свидетельства о том, что случилось с евреями в Райняе. Их согнали во временный лагерь – бараки в лесу.
В пятницу вечером раввин Блох попросил коменданта лагеря Платакиса, чтобы тот разрешил евреям помолиться. Раввин сказал: если останемся живы, всегда будем соблюдать три правила: шабат, кашрут и чистоту семейной жизни. Все евреи сказали “аминь” и перед началом субботы опорожнили свои карманы, потому что во время шабата им нельзя ничего с собой носить. Вечером женщин и детей отправили домой, а мужчины остались. Женщины поняли, что участь мужчин решена. Раввин попросил разрешения мужчинам надеть головные уборы и прочитать молитвы, которые произносят перед смертью…
Рута: А теперь моя очередь. Поговорим о райняйской трагедии наших.
25 июня 1941 года
Когда началась война, сотрудники НКВД и НКГБ стали считать расстрел заключенных способом эвакуации. В документах это называлось эвакуацией по I категории. […] В Тельшяйской тюрьме из 162 заключенных 76 были подследственными НКГБ. […] Красноармейцы вывели заключенных из камер в помещение охраны. Потом заключенных одного на другого уложили в грузовики. Уже на рассвете 25 июня машины с заключенными отправились в сторону Луоке, в Райняйский лес. Что происходило дальше, в точности неизвестно. В Литве это было, наверное, единственное убийство, после которого не осталось ни одного живого свидетеля. Свидетельствовали только исполнители казни. Домас Роцюс утверждал: “Расстрел производили красноармейцы. Из наших там были: начальник отдела НКВД Расланас Пятрас, оперативный уполномоченный Галкин и тюремный надзиратель Поцявичюс”[180].
Среди 26 сотрудников НКВД, участвовавших в арестах, допросах или убийствах тельшяйских заключенных – двое с фамилиями, скорее всего, еврейскими: Нахман Душанский, тельшяйский оперуполномоченный, и Даниил Шварцман[181].
Свидетельство Стасиса Кильчяускача, жителя Райняя:
Мученики лежали в ямах. Мы с Йонасом Чинскисом неожиданно обнаружили в Райняйском лесу свежевскопанную землю. […] Там лежали два мотора, валялась вареная капуста. […] Полчаса спустя в лес повалили люди, пригнали евреев. Многие копали руками[182].
Пранас Сабаляускас:
