Подхожу к матери, та на камне вымоченные ивовые прутья галькой бьет. Дергаю за юбку. Оборачивается.
— Таша, мне нужно пойти, — показываю направление вниз по течению.
— Нет!
Хмурится.
— Нужно!
Встает и идет к чуму. Возвращается с копьем. Вручает его мне и говорит:
— Иди.
Беру и отвечаю:
— Спасибо.
В ее глазах снова изумление…
За мной собралась и Лило. Ее брат, тот, что сам на льдине стоит, раздумывает.
— Нет, — говорю.
Спокойно пошла к женщинам.
А Тошо таки увязался. И что характерно никто из мамаш его не остановил.
Идем молча. Копье, зараза, тяжелое. Но вещь, судя по всему, статусная. Поэтому и волоку сам. Речка разлилась, кругом вода, местами еще ледяная. Оглядываюсь, и ничего подходящего пока не вижу. Просто так копать землю не хочется.
Шли недолго. Вышли к оврагу. Трудно представить, что такую расщелину вымыли ручьи. Но дело они полезное сделали. Там я и обнаружил глину.
Глина бывает белой, серой и красной. Еще жирной и постной. Мы нашли обычную – красную, и мне она показалась жирной.
Поднялся повыше от ручья и сколол небольшой пласт. Вручил малому. Тот не артачась, взял. Нарыл и себе кусочек. Потащили добычу домой.
Мамки заметили возвращение блудных сыновей, но невозмутимо продолжают лупить ивняк. Я же вижу, что они повеселели и тут же слышу их смех. О чем шутят, не расслышал.
Глину бросил размокать в воду у подножия дюны. А пока решил помочь старшим. Выбрал гальку по руке и присоединился к Таша. Тут же был обласкан взглядами.
Еще до заката вернулись добытчики. Притащили ногу и немного ребер. Я был прав, лось тот теленком оказался.
По этому поводу сложили костер у чума. Пировали оба рода вместе. Пока лосятина жарилась, Той-копье стал рассказывать, как у мишки добычу стырить удалось. Ну, как рассказывать, в основном – показывать. От этой пантомимы стало мне и смешно и грустно. Наверное, они все тут телепаты. Иначе, как объяснить их восторг?..
Мясо стали пробовать почти сырым. Меня такая еда не устроила.
Спустился за глиной, обмазал кусочек и прикопал в угли на краю костра. Взрослым не до меня уже было. Устроили они сексуальную вакханалию. При детях-то. Тьфу…
А лосятина приготовилась вкусно…
* * *
Утром мужчины куда-то ушли, а женщины снесли на солнышко размочаленный ивняк и принялись щипать из него волокна. То, что они веревки собрались вить, я понял еще вчера.
Проверил мокнущую глину.
После ночи в воде она стала мягкой и лепится хорошо. Хотел попросить Таша сплести маленькую корзинку, чтобы обмазать ее, а после сушки обжечь. Посмотрел на скудные запасы подготовленного материала и решил, что попробую просто вылепить руками.
