Эллен разглядела среди толпы малознакомых лиц дежурного с полицейского участка, архивариуса и Лилит. Она, как обычно, вертелась возле Бишопа, но Барр это больше не беспокоило.
— Я сегодня пас. Далеко не уйду, — она неловко потопталась на больной ноге. Хилл кивнул, принимая её ответ. — Чья это машина? — Эллен взглянула на угловатый джип, стоящий возле хозяйственного корпуса.
— Это Пэтти. Она вернулась час назад, — Эйдан прикрыл глаза и устало потёр лоб, собираясь озвучить ещё одно неприятное известие. — Джо ампутировали ногу. Пэтти сказала, что собирается работать дальше, чтобы оплатить лечение и протез. Я дал ей чек, но она ни в какую. Ума не приложу, что с ней делать.
Эллен взглянула на закрытую дверь кухни и почувствовала, как к нарастающей тревоге добавилось яркое ощущение чужой боли. После всего, что произошло между ней и Адамом, у неё внутри будто прорвало плотину. Эллен чувствовала, сопереживала, искренне думала о других, будто внутренняя защита дала брешь и поток эмоций, который она всегда держала в узде, вдруг хлынул, сметая всё на своём пути. Вся неприязнь к Пэтти куда-то испарилась, она искренне ей сочувствовала. Эллен было жаль Джо.
Толкнув дверь в кухню, Барр застала кухарку сидящей за одним из длинных столов. Пэтти увидела её и торопливо сунула под стол бутылку бурбона, стараясь скрыть следы распития. Это было бесполезно — кисловатый запах алкоголя Эллен почувствовала сразу, как вошла.
— Не думаю, что это лучший выход.
— Мне всё равно, что вы думаете, — отворачивая от неё мокрое от слёз лицо, ответила Пэтти.
— Я могу чем-то помочь?
— У вас своих проблем хватает, не беритесь за чужие.
Эллен не слышала в её словах злости или неприязни — это был её способ выражать мысли, простой и прямолинейный. Пэтти хотела сама справиться со своими бедами. Барр понимала её, как никто другой — она и сама была такой, пока в её жизни не появился Бишоп, который с готовностью взвалил себе на плечи заботу о ней. Эллен боялась, что так скоро отвыкнет быть самостоятельной, а ведь впереди целая жизнь и Адама Бишопа в ней не будет. От этой мысли где-то под рёбрами больно кольнуло. Барр сделала глубокий вдох и шагнула вперёд, в густой запах дешёвой выпивки.
— Мне, правда, жаль, Пэтти. Если вам нужны деньги, я…
— Нет, мисс, я не принимаю подачки. Я привыкла зарабатывать сама, — кухарка вдруг смягчилась, и, казалось, неожиданно для себя самой вдруг начала оправдываться. — Я приехала сюда восемь лет назад. У меня не было ни страховки, ни разрешения на работу. Зато был кредит за дом на имя бывшего и трое детей. Это Богом забытое место дало мне доход, и я тоже не верила в ту чепуху, что здесь говорят.
