— А знаете, что произойдет, если мы их официально отсюда изгоним, уважаемый декан? — отозвался Винслоу. — Люди начнут неофициально шептаться о выборах по углам. Это, впрочем, произойдет в любом случае, — добавил он.
— Весьма прискорбно, — сказал Кристл, — что мы не в состоянии справиться со своими собственными трудностями.
— Замечательная мысль… — ехидно заметил Винслоу, но вошедший в это время дворецкий объявил, что обед подан, и его слова заглушили резкий ответ Кристла.
По дороге в трапезную Гетлиф отрывисто сказал мне:
— Нам надо поговорить. Я зайду к тебе после обеда.
Льюк прибежал, когда уже была произнесена предобеденная молитва; потом вошел Пилброу: за пятьдесят лет работы в колледже он так и не научился являться на обед вовремя. Его лысый череп сверкал, словно отполированный, его карие глаза молодо поблескивали. Тяжело отдуваясь, он торопливой скороговоркой извинился за опоздание; в семьдесят четыре года он все еще вел себя с порывистой и слегка наивной непосредственностью юноши.
Кристлу пришлось сесть рядом с Винслоу, но он сразу же обратился к Фрэнсису Гетлифу, который сидел напротив.
— Когда у нас состоится зимний праздник, Гетлиф? — спросил он.
— Вам следовало бы заносить такие даты в записную книжицу, уважаемый декан, — проговорил Винслоу. Кристл нахмурился. Он, разумеется, прекрасно знал дату праздника, но ему как-то надо было начать очень важный для него разговор.
— Двенадцатого февраля, — ответил Гетлиф. — Через месяц и один день. — Полгода назад Гетлиф стал экономом колледжа.
— Надеюсь, вы хорошо к нему подготовитесь, — сказал Кристл. — У меня, знаете ли, есть веские причины спрашивать вас об этом. Я пригласил на праздник очень почтенного гостя.
— Прекрасная идея, — машинально отозвался Гетлиф, думая о чем-то другом. — И кто же он такой?
— Сэр Хорас Тимберлейк, — объявил Кристл и оглядел сидящих за столом. — Вы наверняка о нем слышали.
— Я почти не знаю деловой мир, — сказал Винслоу, — но мне встречалось его имя в финансовых журналах.
— Его считают сейчас одним из самых преуспевающих дельцов, — уточнил Кристл. — Он председатель правления в фирме «Говард и Хейзлхерст».
Гетлиф поднял на меня глаза. С фирмой «Говард и Хейзлхерст» была связана судьба его жены, и я знал эту печальную историю. Услышав слова Кристла, Гетлиф грустно улыбнулся мне.
А губы Найтингейла искривила ехидная ухмылка.
— Сэр рыцарь бизнеса, — сказал он.
— Не вижу в этом ничего плохого, — огрызнулся Кристл.
