Минато замер. Он не ожидал, что Лис будет просить его о подобном, но быстро успокоил себя мыслью, что Кьюби просто хочет вырваться на свободу.
— Наги-чан, забудь все, что Лис тебе сказал. Он просто хочет выбраться отсюда и начать убивать всех подряд и крушить все, что попадется ему на пути.
— Нет, Минато-сан! Курама не такой, он хороший!
— Курама? Кто это?
— Это его настоящее имя, Минато-сан!
— Наги-чан, Кьюби тебя обманывает…
— Нет!
— Вспомни: это ведь именно из-за него ты лишилась глаза! Если бы он не напал, человек в маске бы не лишил тебя глаза!
— Минато-сан!
— Наги, — услышала я голос Курамы и повернулась к нему. В его глазах стояла боль, неверие и сожаление. — Из-за меня… ты потеряла глаз? Поэтому ты прикрываешь правую сторону лица челкой? Я виновен в этом…?
— Нет, ты не виноват!
Но Курама уже не слышал меня. Нас с Минато вышвырнуло из моего подсознания, но прежде чем я покинула подсознание, я услышала горестный полу-вопль полу-рык Курамы.
Почему все так…?
Придя в себя, первым, что я увидела, было лицо Минато-сана. Оно выражало недовольство, укор и показывало, что Намикадзе считает меня чуть ли не врагом народа. Злость взяла свое и я подскочила.
— Зачем вы так?! Курама же только согласился дружить со мной! Я смогла с ним поладить, а вы…
— Он коварный Демон-лис, Наги-чан! Какая может быть дружба между Демоном и человеком?! — руки Намикадзе схватили меня за запястья и сжали.
— Курама не демон! Есть люди, что намного хуже Демонов!
— Наги-чан…
Я вырвала ладони из его хватки и выпрыгнула в окно. Хотелось побыть одной. Хотелось тишины.
— Наги-чан!
— Оставьте меня в покое!
Я убежала в квартал Учиха и села у забора, спрятавшись среди кустов. Подтянув ноги к груди, я уткнулась носом в колени, а волосы закрыли обзор. Курама мог бы стать моим первым здесь другом, а Минато разрушил то хрупкое доверие, что я смогла построить между нами. Прости меня, Курама. Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня…
— Ты совсем меня не знаешь, раз думаешь, что после твоего умалчивания я откажусь от такого веселья.
— Курама!
От радости и осознания, что он не перестанет общаться со мной, у меня на губах появилась широченная улыбка, которую я тщетно попыталась скрыть за руками и волосами. К уголкам глаз подступили слезы, но я продолжала улыбаться.
— Я останусь с тобой, но больше не утаивай от меня ничего, договорились?
— Договорились!
— Вот и славно. А сейчас скажи, что ты забыла в квартале этих проклятых глаз?
