Конан. Великий лес | страница 10
…В тот вечер Нежата, княжий посланец, приподнявшись в стременах и глядя в сторону заката, сообщил, что к полудню следующего дня отряд наверняка уже перейдет границы Будинеи, а посему Конан, едва стемнело и отряд расположился на отдых, позвал всех четверых в свой шатер — для последнего, решающего разговора. До сих пор радость и возбуждение, предвкушение Необычных приключении и щедрой оплаты туманили разум всем, и Конан не был исключением, но теперь — путешествие было позади и близилась встреча с врагом: непонятным, а потому вдвойне опасным! Конан хотел расспросить, что знает об оборотнях каждый из них, потому как сам он не имел твердого мнения по этому вопросу… В Киммерии детей пугали сказками о колдунах, одиноко живущих в пещерах Асгарда, ненавидящих людей и все человеческое, предпочитающих звериный образ — медведей, барсов, тигров, волков — и рыщущих ночами неподалеку от человеческих жилищ в поисках добычи. Когда-то маленький Конан и сам боялся их до тошноты, но это было до того, как он побывал в пещерах Асгарда, до того, как он узрел воочию деву-тигрицу, до того, как полюбил ее! И теперь он не мог в достаточной мере трезво рассуждать об оборотнях вообще, хотя и понимал, что волколюды из Великого Леса вряд ли имеют хоть что-то общее с оборотнями-альвами из Асгарда!
— В наших краях люди, способные к оборотничеству, к превращению в животных, считаются святыми, осененными животворящим духом земли! — печально сказал Мапута. — У нас никто и помыслить не смел бы о том, чтобы с ними воевать! Но и зла от них никакого — наоборот, они несут в себе силы добра, возрождения, мудрость наших далеких предков! Считается, что каждый род в Зембабве берет начало от какого-нибудь из священных животных, и люди этого рода сохраняют качества животного-родоначальника, почитают его, рисуют его изображения на стенах краалей и на боевых щитах — есть род Антилопы, род Паука, род Буйвола, род Льва, род Гиены, род Носорога…
— А сам-то ты из какого рода? — заинтересовался Конан.
— Я из рода священного Зайца! — гордо ответил Мапута и вздрогнул от резко прозвучавшего в тишине шатра смеха Брикция. В глазах аквилонца заплясали шальные огоньки, и бедный Мапута сжался в ожидании язвительных шуток, как в ожидании удара.
Конан мрачно посмотрел на возмутителя спокойствия, но в ответ на его суровый взгляд Брикций рассмеялся еще звонче:
— Славные зайцы водятся в ваших краях! Крупные такие и, наверное, вкусные… Только, боюсь, охота на них — дело нелегкое и опасное!
