Вовремя – позади него раздались хлопки пистолетных выстрелов. Обернувшись, Ракитин вслепую дал короткую очередь. После выстрелов и взрыва гранаты на втором этаже стоял сизый пороховой дым. Попал – из сизой пелены вывалилось тело в немецком офицерском мундире с витыми погонами на плечах. В одну сторону полетела фуражка, в другую – выпавший из мертвой ладони «Парабеллум».
В коридоре напротив лестницы за опрокинутым столом с продырявленной пулями столешницей, неестественно вывернутые, словно переломанные куклы, лежали два трупа гитлеровцев. Их взорвал гранатой и расстрелял Ракитин, когда ворвался на второй этаж. В воздухе витал тяжелый запах крови, смешиваясь с пороховой гарью.
– Иванов, за мной! – позвал Виктор.
На втором этаже было несколько дверей кабинетов. Вместе они быстро проверили кабинеты. Ракитин передавал напарнику кипы каких-то бумаг, а тот совал их в объемистую брезентовую сумку. Может, в разведке и выудят из всех этих документов ценную информацию.
Внезапно на первом этаже грянули выстрелы. Виктор вместе с напарником кинулись вниз, держа автоматы наготове.
– Что случилось?!
– Старлей тяжело ранен, – ответил один из бойцов. – Две пули в грудь из «Вальтера». Дежурный офицер, сука, гауптман, успел выстрелить.
Ракитин прошел вперед. Другой боец бинтовал грудь Ерохина. На белой марле проступала кровь, командир комендантской роты был без сознания. На лбу выступили крупные капли пота, лицо бледное. Дышал старший лейтенант судорожно, с трудом.
– Потерпи, командир…
– А что с «гансом»?.. – спросил Виктор.
– Живой, мразь. Мы его прикладом «отоварили»!
– Вяжите его и уходим!
– Есть!
– На мотоциклах есть запасные канистры. Снимите парочку и сожгите внутри все!
– С превеликим удовольствием.
Вот она – вопиющая несправедливость войны! С пленного гитлеровского офицера приходилось чуть ли не пылинки сдувать, холить и лелеять. А мировой парень и опытный командир – старший лейтенант Ерохин балансировал на тонкой призрачной грани между жизнью и смертью.
Для побега выбрали припаркованный тут же легковой «Мерседес». Ключи нашлись у того же связанного дежурного гауптмана. На заднее сиденье осторожно усадили раненого командира диверсионной группы. Гауптмана развязали и усадили на правое сиденье, при этом позади него расположился еще один боец с пистолетом в руке. Пленному офицеру популярно объяснили, что с ним случится, если он вздумает выкобениваться на контрольно-пропускных пунктах. Под эскортом трех мотоциклов полевой жандармерии «Мерседес» тронулся в путь. В таком виде кавалькада не вызывала никаких подозрений, тем более что у пленного гауптмана нашлись при себе еще и необходимые пропуска.
