Я же прикинула, что вроде как уже ничего не теряю (куда уж больше-то?), и, шустро дойдя до прикованного к скале Умара, начала копаться в замке, что сковывал его кандалы. Дело оказалось увлекательным. Чтобы меня подбодрить, а заодно и ввести в курс дела, пока я возилась с импровизированной отмычкой, драконоборец поведал: в этой пещере мы оказались не случайно. Именно здесь не действовала магия. Совсем. Как его, так и чернокнижника. Я не успела до конца освободить Умара, когда послышались шаги: возвращался второй страж.
Киллер, не иначе как из лучших чувств своей души (а известно, что у чернокнижников самыми этими лучшими и искренними считаются такие черты, как вредность, пакостность и злость), открыл рот, чтобы заорать и тем самым предупредить стражника, изгадив нам с Умаром такой хороший побег.
Мне не оставалось ничего иного, как применить на бис проверенное ранее средство: булыжник. Камень смачно поцеловал башку киллера в районе выбритого виска.
Появившийся у входа в грот охранник застал милую картину: ведьма, вполне себе живая и почти здоровая с внушительным голышом в руках, вроде как убивает подельника. Недалеко от ее лежит, наверняка, уже труп молодого напарника.
— Ночь темна и полна ужинов! — выдала я и запустила свое единственное оружие в стражника.
— Дур… — только и успел дать лестную оценку моим тактическим действиям Умар, когда стражник, которому булыжник угодил прямиком в лоб, пошатнулся от неожиданности.
Я же поступила в лучших традициях испуганного тушканчика: кинулась прямиком под колес… в смысле на неприятеля. Увы, таран не удался: в последний миг поскользнулась и финишный метр проехала буквально на боку ногами вперед.
Надо отдать провидению должное: упала я как раз вовремя. Страж, оправдывая звание воина, замахнулся и метнул в меня топор. Наверняка тот самый, который ещё недавно нахваливал. Вот только никто их нас, даже обидно звякнувшая о камень рядом со все еще прикованным Умаром секира, не ожидали от моей обуви такой подлянки.
Я так бы и проскользила мимо охранника на манер взбесившихся салазок, если бы в последний момент кинжал, что все ещё был зажат в моей руке, не чиркнул по ноге матерого стража.
Сталь с легкостью пропорола двунитку портов, ранив стража под коленом. Вот только во время этого маневра моя рука вывернулась, и пришлось отпустить кинжал, В противном случае моей кисти грозил вывих.
Я же, замедлив скольжение, проехала еще несколько локтей по гладкому, когда-то отполированному водой камню, который ныне напоминал монолитную плиту у входа в грот.
