За зазнобу милую
Выпить я хочу,
Но как это сделаю —
От жинки получу.
И от тещи пакостной
Я б напился всласть,
Только ведь зараза та,
В хмель не даст упасть.
И с бабулькой старою,
Выпил б чарку я,
Сидя на завалинке
На исходе дня.
Но я понял истину:
С этой или той,
Без вина немыслимо
Обрести покой.
Так мужик спивается,
День за днем идет…
А виной всему опять
Этот бабий род.
Но как бы не хотелось Ярике побыстрее присоединиться к веселью, она все же дожидалась меня.
— Беги уже, сама дойду, — заверила я ее.
В ответ только пятки засверкали.
Прихрамывая, я тихонько побрела на свет. Но то ли день сегодня такой, то ли я такая, но меня второй раз за вечер напугали. И если слепец сделал это так, что я не дернулась, а закаменела, то тут, в кустах, когда тебя за талию со спины обнимает темнота… Рефлекторный тычок локтем и отточенный дворовыми драками удар затылком, который метил в переносицу противника, сделали свое дело.
Субъект, положивший на меня в темноте свою лапу, зашипел. Правда, сквозь зубы. Но хваталки так и не убрал. А вот то, что в плане роста промахнулась уже я, стало понятно, когда мой затылок ударил не в ожидаемое лицо противника, а в грудь. Причем, знакомую такую грудь, широкую и твердую. Да и волевой подбородок, который я созерцала с запрокинутой ныне головой, был мною не так давно весьма пристально изучен.
Брок смотрел на меня сверху вниз. Все такой же хмурый: поджатые губы, складка меж бровей. Ну точно небо пред ненастьем: буря пока не начала рвать своими ветрами тучи, дождь ещё не надавал хлестких капель — пощечин, но воздух уже искрил.
— Ты меня напугал, — я сглотнула, чуть отстраняясь и поворачиваясь лицом к дракону.
Было странно стоять вот так, рядом с ним. Брок казался мне скалой, что нависает, угрожая обвалиться, и одновременно защищает от стылых ветров.
— Прости, — его глухой голос, скупая фраза, и прикосновение мозолистой ладони, что напоминало ожог (дракон все еще не отпустил меня) — все это говорило о том, что ящер словно опасается, что я не приму его извинений, сбегу.
— Ты тоже извини. Я с перепугу тебя ударила, — мои слова показались какими — то незначащими, глупыми.
— Я не за то просил прощения, — выдохнул дракон, будто собираясь сделать самый ответственный шаг в своей жизни. Ну, или как минимум предложить совместную ипотеку. — За то, что злюсь на тебя. За это прости.
Я закусила губу. Мужская логика во всей красе сразила меня наповал: я лучше извинюсь и продолжу в том же духе, чем попробую что-то изменить в себе. Ну хорошо. Если мустанга нельзя объездить, то, может, стоит его задобрить сахарным бураком, а потом и вовсе откормить до жирка, чтобы он был не столь резв? В смысле, в беседе с Броком зайти с другой стороны.
