Он приехал в офис во втором часу дня. Профессор успокоил его, сказав, что девочке уже ничто не грозит. Дело шло на поправку, и врачи обещали поставить на ноги Аню через полтора-два месяца. Он тут же позвал в кабинет Кудлина.
– Прошло уже столько дней, а мы так и не знаем, кто на меня напал. Я не могу чувствовать себя в безопасности.
– Прочесываем весь город. Любому, кто сообщит нам какую-нибудь информацию о покушении, мы обещали выплатить сто тысяч долларов. Николай Александрович проверяет по своим каналам, – несколько смущенно доложил Кудлин.
– Пообещайте двести, триста, четыреста! – распаляясь, крикнул Валентин Давидович. – Все это довольно странно.
– Мы все сделаем, – сказал Кудлин. – Тебя ждет брат Явдата. Он хочет с тобой поговорить.
Младший брат работал в банке телохранителем и подчинялся Явдату. В тот роковой день он остался жив лишь по счастливой случайности. Акпер Иманов стоял перед Рашковским, словно новенькая молодая копия своего старшего брата, – тот же орлиный профиль, усы и длинные волосы, но, разумеется, без седины.
– Ты знаешь, как погиб твой брат? – спросил Валентин Давидович.
– Да, – ответил Акпер, – я все знаю. Мы похоронили его по нашим обычаям.
– Сколько ты у нас работаешь?
– Три года.
– Ты знаешь языки?
– Русский. И по-английски понимаю. Он заставил меня выучить.
– Где ты служил в армии?
– Во флоте. Но это было давно, шесть лет назад.
– Ты ездил с нами в Европу?
– Пять раз. Три раза в Англию. Я полгода провел там, охранял вашу семью. Потом вернулся, когда кончился срок визы.
– Сколько ты получаешь?
– Две тысячи долларов.
– У тебя есть семья?
– Нет, но есть подруга, – он отвечал коротко, зная, как Рашковский ценит свое время. Тот смотрел на стоявшего перед ним молодого человека, словно размышляя. Затем осторожно сказал:
– Явдат был очень верным человеком.
– Я помню, – ответил Акпер.
– С завтрашнего дня будешь начальником моей охраны, – сказал вдруг Рашковский. Он не спрашивал, он просто сообщил. – Будешь получать десять тысяч, – сказал он. – Можешь идти.
Акпер молча смотрел на Рашковского. Он был ошеломлен подобным предложением. Так ничего и не сказав, он повернулся и вышел.
– Установите у него микрофоны, – напомнил Рашковский Кудлину, – по полной программе. В его квартире, в спальне его подружки, в его машине, даже в туалете. Везде, где можно. Я хочу знать, о чем он думает, о чем говорит.
