– Кто? – задал я, как мне казалось, логичный вопрос. – Кто встряхнет банку?
– Не надо лишнего! – резко рассердился Барон и отмахнулся. – Не в этом суть. Не в этом!
– Хорошо, – потер я переносицу. – Но если все эти камушки, эти капсулы, никак друг с другом не связаны…
– Нет, – перебил меня сразу снова подобревший Барон. – Связаны – это не то слово. Они намного больше этого! Каждая капсула содержит в себе все прошлое и все будущее. Все! Разве это не прекрасно?
– Что значит, содержит прошлое и будущее? – покачал я головой в некоем отчаянии.
– Как пространство! Вспомни про Москву и Амстердам. Ты их не видишь, но они есть.
– То есть все есть сразу и сейчас, и в каждое мгновение, и все живо? – потер я раскрасневшиеся от умственного напряжения щеки.
– Да! – засветились глаза Барона. – Да, да, да!
– Но как это можно в себя вместить? – страдальчески обмяк я на стуле.
Барон взял ложку, пронзил ею все три слоя тортика и отправил разноцветный кусок себе в рот.
– Вот так, – усмехнулся он, проглотив свою временную капсулу.
– Но… – все не мог перестать я мучиться. – Но если все уже есть, то это же значит, что наши действия и решения не имеют никакого значения! Все уже давно решено! Так?
– Так, – кивнул Барон.
Я не был уверен, что мне нравится это представление.
– Я не уверен, что мне нравится это представление, – сказал я вслух довольно жующему очередную капсулу Барону.
– Очень даже зря, – цокнул он языком. – В этом «представлении», как ты говоришь, заключается громадная свобода.
– Да какая же?! – не на шутку возмутился я.
– Как какая? – пригвоздил меня Барон резким взглядом к стулу, и я даже вздрогнул. – Имеет ли смысл бояться того, что и так уже решено? Имеет ли смысл винить себя в чем-то? Имеет ли смысл переживать и метаться, если можно просто расслабиться и принимать эту жизнь такой, какая она есть и всегда была?
– Вы имеете в виду, что нет ответственности?
– Ответственности, – фыркнул Барон и закатил глаза. – Мне не нравится это слово, слишком оно заряжено чем-то… Морализаторским, что ли… Есть большая свобода, скажем так.
Я прикрыл веки. Меня тошнило. Часы с девятью стрелками лежали в моем кармане многотонным грузом. Мысли кипели в мозгу, как в котле, и мне срочно надо было сбавить огонь.
– Мне надо подумать обо всем этом спокойно, – открыл я глаза, моргая от возвращающегося света.
– Разумеется! – почти ласково согласился Барон, вытирая губы салфеткой.
– И еще мне надо в туалет, – добавил я.
